– Меня отправили в школу-пансион, когда мне было шесть лет.
С Лоренцо то же самое произошло в одиннадцать лет, но он хорошо помнил, каково это – покинуть дом, где ты вырос, где каждый сантиметр кажется родным, и оказаться среди незнакомых людей. Более того, в его случае незнакомой была еще и страна. Будучи ребенком, он воспринимал это как наказание – будто бы он виноват в несчастье, которое постигло его родителей. Теперь, когда ему была известна правда, Лоренцо понимал, что бабушка и дедушка пытались таким образом защитить его на случай скандала, если прессе станет известно, что на самом деле произошло. Но в тот момент ему было очень больно покидать родной дом.
– Я ненавидела эту школу, – призналась Индиго.
Как и он – свою.
– Каждую ночь я плакала.
Лоренцо тоже плакал бы, только мальчикам плакать было нельзя. Им приходилось проявлять выдержку, истинно английский характер. Всем, даже иностранцам.
– Единственным, что помогло мне выжить в этой школе, стала часовня, – продолжила Индиго. – Там были прекрасные витражи. Мне нравилась игра света на полу, когда лучи солнца проникали сквозь них внутрь. Я забывалась, глядя на нее.
Для Лоренцо спасением стала музыка. В музыкальном классе стояло пианино. Он мог закрыть глаза и представить, что играет Баха в библиотеке у себя дома.
– Да, если удается найти что-то, что поддержит в трудную минуту, становится легче, – мягко заметил Лоренцо.
– Я… э-э… часто исчезала. Как-то раз учительница нашла меня в часовне. Оказалось, что меня ищут почти час. Я боялась, она рассердится, но, видимо, она все поняла. Она принесла мне цветные карандаши и блокнот, и оказалось, что мне нравится рисовать.
Лоренцо обнаружил, что ему хочется обнять Индиго. Не из жалости, а потому, что он хорошо ее понимал. С ним в школе происходило то же самое.
– Но почему вы решили работать со стеклом, а не стали художником-карикатуристом? – поинтересовался он.
– Рисунки плоские. – Индиго поморщилась. – А витражи… все дело в том, как свет играет с оттенками. В том, какие чувства это вызывает.
В ее синих глазах горела страстная увлеченность, и Лоренцо вдруг захотелось увидеть, как в них вспыхнет страсть иного рода.
Совершенно безумная мысль.
Он не ищет отношений. В его жизни в данный момент и так много всего происходит. Даже если бы он хотел закрутить роман, реставратор витражей, любящая высмеивать людей в карикатурах, – не самый разумный выбор.