ею. Причем не обязательно устанавливая прямую зависимость, чаще всего косвенную, мотивационную. Ведь даже у вас Ирак прекрасно показал, что танки, пушки, самолеты – очень неэффективный инструмент контроля. Пусть и самые современные. А если ты еще вспомнишь, что большинство
иных обладают настолько продвинутыми возможностями в маскировке, то как ты можешь быть уверенным, что ваши правители – люди? – Седой внезапно замолчал, некоторое время всматривался в Михаила, а затем махнул рукой и пробормотал: – Черт, кому я объясняю… – После чего сделал еще один глоток.
А Михаил напряженно размышлял над его словами. Спустя минуту его лицо озарилось пониманием, почти сразу перешедшим в испуг.
– То есть ты хочешь сказать, что Ельцин… – с замиранием сердца начал он.
И Седой поперхнулся чаем.
Миша несколько мгновений сидел, озадаченно пялясь на кашляющего инопланетянина, потом поднял руку и хлопнул его по спине. Седой громко кашлянул и остановился.
– Спасибо, – напряженно просипел он и кашлянул еще раз. – Уф, ну ты даешь!.. Не думал, что из моей информации можно сделать столь однозначный вывод.
– А какой еще? – угрюмо бросил Михаил. – Сам же сказал, что нами управляют…
– Ничего такого я не говорил, – примирительно улыбнулся Седой, – просто намекнул, что ты можешь о чем-то не знать, хотя на самом деле все уже происходит.
– Так может или происходит?
– Расслабься. – Седой хлопнул его по плечу. – Пока – нет. То есть некоторые из цивилизаций уже давно, несколько десятилетий, сотрудничают с вашими властями. Например, Эббо или Серые. Но пока вы и сами еще в игре.
Михаил облегченно выдохнул. Седой задумчиво качнул головой:
– Слушай, а почему ты так переживаешь-то?
Миша удивленно покосился на него:
– Ну как же? Будут еще всякие зеленокожие нами командовать! В рабство нас, того… ну, ты же говорил.
Седой усмехнулся:
– Ну, если ты опасаешься того, что попадешь на хлопковые и табачные плантации, где под палящим солнцем и понукаемый бичом надсмотрщика будешь собирать урожай, могу тебя успокоить. Такого рабства там, – он ткнул пальцем вверх, – уже давно нет. А то, что считается рабством у нас, могу сказать совершенно точно, тебе лично принесет столько и таких благ, причем благ именно в твоем представлении, что ты даже себе представить не можешь.
– Это каких таких благ?