— Девочка моя, — зажимая крепко в тисках, целовал все сильнее.
Пытаясь вырваться, понимала, у меня совсем нет сил с ним справиться, он намного сильнее.
— Олег, спасибо, что не тронул родителей, — произнесла из двух побуждений.
Во-первых, я действительно была рада, что с его взрывным характером он сдержал себя, хотя тогда мне четко дал понять, если проболтаюсь родителям — им крышка. Во-вторых, чтобы «задобрить» его. Нужно, чтобы он потерял бдительность, успокоился, не напрягался, не нервничал в моем присутствии.
Возможно, мне стоит принять его предложение. Быть его сексуальной игрушкой, зато родители будут целы. Он их не тронет. Даже, может, денег будет давать.
— Олечка, — вдыхая аромат моих волос, прижимая меня спиной к себе, закружил в танце без музыки. — Ты мне очень нравишься, но если еще что-нибудь подобное учудишь, поплатишься.
Закрыла глаза, беззвучно роняя слезы. Он развернул меня к себе лицом.
— Открой глаза! — заговорил уже более спокойным тоном.
Взяв за подбородок, приподнял лицо, ловя мой взгляд. Смотрела пристально в глаза, источающие настоящее зло. Погружая пальцы в мои волосы, Олег притянул к себе и начал жадно целовать в губы. Я не поддавалась на его провокации, но и не сопротивлялась. Боялась разозлить. Вдруг сделает что-то в отместку родителям. Я стала его безвольной куклой — сексуальной игрушкой...
Резко остановив свой поцелуй, смотрел злобно. Не зная, что делать, опустила глаза.
— Ты думаешь, мне приятно с тобой целоваться, когда ты не отвечаешь? С таким успехом можно целовать надувную женщину, эффект тот же, — говорил на повышенных тонах, видно, сильно разозлился. — Оля, — смягчил немного тон. — Я же знаю, что нравлюсь тебе. Так зачем ты себя сдерживаешь? Понимаю, ты на меня обижаешься. Но когда примешь мои условия, сама удивишься, почему раньше не соглашалась. Ты же по сути ничего не теряешь. Наоборот — в выигрыше!
— Что мне делать? — тихо спросила, все еще не глядя на него.
— Отдайся чувству, — произнес, прижимаясь ртом к моим губам.
Бесстыдно лаская языком, уволакивал в недра похоти и вожделения. Закрыв глаза, последовала его «приказу» — отдалась чувству. На самом деле он не так плох, как кажется на первый взгляд. Думаю, насчет Федора он соврал, чтобы напугать меня. Да и насчет Грозного. Впрочем, по поводу последнего мне совершенно плевать. Даже если это и так, это неважно. Получил то, что заслужил! Не представляю, скольким девочкам он жизнь загубил собственноручно.