Анна усадила ее на заднее сиденье и укрыла пледом. Желтый плед, который был предназначен совсем для другого, теперь оказался очень кстати. Желтый плед – это их любовное ложе, бывшее ложе… Пусть теперь он послужит более благородным целям. И тут Анна заметила на правой руке женщины веревку. Серую, измочаленную веревку с клочком оранжевой клеенки на ней. Фиолетовыми чернилами (буквы слегка расплылись) она прочла: «Имя – Стерва». И на другой руке – точно такая же бирка, но уже с другой надписью: «Профессия – Сволочь».
Анна не верила своим глазам. Перед ней лежало бесчувственное хрупкое нежное тело с тонким ангельским личиком. Душа этой несчастной металась сейчас между жизнью и смертью. Кому же она причинила столько боли, что ее так пометили? Мужчина? Женщина? Кто нацарапал бесстыжей рукой на оранжевых клеенчатых клочках эти омерзительные определения? Бирки она отвязала и спрятала в карман. Затем достала блокнот, ручку и, вернувшись вниз, в овраг, счистила снег с металлической панели, где были выбиты номера машины. Московские номера. Можно было, конечно, покопаться в вещах погибшего мужчины, чтобы выяснить хотя бы его имя, но она испугалась, что ее могут застать за этим неприглядным занятием, смахивающим со стороны на мародерство, вездесущие работники автоинспекции. Это сейчас их нет. А вот стоит ей пролезть в машину за документами или прикоснуться к трупу, чтобы пошарить в его карманах, они тут как тут. Она не верила в счастливый случай. А потому, вернувшись в машину, достала карту, чтобы определить, в какой точке М-6 она находится и далеко ли до ближайшей больницы. Она была в пути уже почти десять часов. Получалось, что позади нее крупный населенный пункт – город Балашов, а впереди – часа через два или, если двигаться со скоростью сорок-пятьдесят километров, то и все четыре – Саратов. Но у нее никого не было в этом незнакомом ей городе. Ее конечной целью было забвение. Она гнала машину на огромной скорости, предаваясь шальному движению, переживая острейшие ощущения и играя со смертью. И вдруг теперь эта остановка. Этот тупик. Эта женщина с рыжими волосами. Вернее, девушка. Совсем молодая. Это ли не знак, что ей суждено так же, как и этой несчастной, остаться в живых?!
Анна завела машину и тронулась с места. Покатила. Медленно, то и дело соскальзывая с трассы на обочину. Гололед. Это не цунами, не тайфун, не шторм, не ураган. Это молчаливая мерцающая гладь, смертельная гладь.