– Что, кулаки чешутся? – Михеев открыл дверцу. – Ладно, пошли разомнемся на демонстрантах… Чай, не всех еще разогнали?
* * *
Константин смутно помнил события, предшествовавшие его появлению в этом душном, до предела заполненном людьми учебном классе районного управления милиции.
Точно он знал лишь то, что там, во дворе, все-таки успел спросить, как зовут светловолосую журналистку.
– Женя, – с трудом ворочая губами, прошептала девушка.
«Где-то я уже слышал это имя… – подумал тогда он. – И фамилия Томашевская вроде бы знакомая… – И вдруг его словно током ударило: – Это же Полинина подруга!»
Ткнув пальцем в портрет, он на всякий случай уточнил:
– Это кто?
– Полина…
– Дегтяренко?
– Да…
– Ты знаешь, где она? – Кажется, в этот момент он даже начал трясти Женю.
Но что та ответила – «да» или «нет», и ответила ли вообще, Константин, как ни старался, вспомнить не мог. Он помнил лишь резкую боль в затылке – кто-то с разбегу пнул его в голову ребром подошвы ботинка. Удар был настолько сильным, что глаза едва не выскочили из орбит. Находясь в неудобной позе, на корточках, спиной к нападавшему, он не мог оказать достойный отпор. Более того, не удержав равновесия, перевалился через Женю и растянулся на земле. Понимая, что время играет против него, попытался быстро вскочить, отталкиваясь от земли руками. Но подняться не дали. Правую руку подсекли сразу же, ладонь левой вдавили в землю каблуком, а потом последовал мощный удар по почкам, после которого он оказался в еще более неудобном положении – лежащим на спине.
– На, сука, получай! – Опустившаяся откуда-то сверху дубинка угодила прямо в голову. Вслед за этим ударом посыпались другие, теперь уже с разных сторон.
Сколько человек на него навалилось, Константин осознавал с трудом. Похоже, их было трое. Точно – трое. Они трудились над ним с упорством мясников, разделывающих тушу кабана. Он должен был встать. Только так можно было уравнять силы или, по крайней мере, не позволить превратить себя в кровавое месиво.
Отказавшись от сопротивления и принимая удар за ударом, он сосредоточил все свои усилия на одной-единственной цели – подняться на ноги. И добился бы своего, не приди на помощь окружившим его ментам их дружки-шакалы. Подскочив сзади, один из них со всего маху опустил на его голову пластиковый щит. Посыпались мелкие осколки, а потом еще кто-то жестко захватил его горло рукой, не давая пошевелиться. Растерявшаяся было троица, словно воронье, с еще большим остервенением набросилась на него. Одного из них Константин сумел откинуть ногой, но тут же получил несколько парализующих ударов кирзовыми ботинками в пах и вновь оказался на земле. Перед глазами замелькали шлемы с пластиковыми забралами, щиты, дубинки и все те же пышные черные усы.