Возглавлял атаку здоровенный детина в кирасе и круглом шлеме, на
голову выше всех остальных. В руках здоровяк держал боевой топор, с
лёгкостью крутя тяжёлое топорище и описывая им восьмёрки на
бегу.
За детиной, резво перебирая худыми жилистыми ногами, бежал тощий
седой майити в старинной кирасе и с фламбергом в руке.
За ними поспевали десяток профессиональных вояк в кирасах и
шлемах Анклава. А следом валили разношёрстные воины ополчения.
Детина закричал что-то, непонятное, но грозное. Вооружённая
орава разноголосо подхватила его крик.
Офицеры десанта выкрикнули команду, но было поздно.
Здоровяк в несколько скачков вырвался вперёд, преодолел
последний десяток шагов до дороги и врезался в общую схватку. Топор
порхал в его руках, как тростинка. Свистнуло страшное лезвие, и в
рядах десанта образовалась прореха размером с повозку.
Гвардейцы Анклава, уже считавшие себя покойниками, издали боевой
клич. Десант, окруживший защитников острова, сам попал в
капкан.
Детина с топором прорубался к ближайшему офицеру – того можно
было узнать по увенчанному гребнем шлему и алой перевязи. Лезвие
боевого топора смяло кирасу очередного солдата, будто она была из
бумаги, без видимых усилий выдернулось из раны. Страшного вида обух
с шипом метнулся возвратным движением и обрушился на голову другого
десантника. Тот упал бы, но в такой давке труп продолжал стоять на
ногах, покачиваясь и мешая товарищам убитого.
- Маги, маги!! – бешено орали офицеры.
Двое оставшихся боевых магов выкрикнули что-то, неслышное в
общей какофонии. Никто не видел клочков разорванных заклинаний.
Зато сразу стало видно, где в толпе дерущихся стояли
свежеиспечённые магистры.
Возле левого фланга, у каменной гряды взметнулся фонтан огня.
Ревущее пламя факелом взлетело в небо, сменилось столбом густого
едкого дыма и опало. Чёрный круг прогоревшей земли возник там, где
только что рубились люди.
С другой стороны дороги ничего не произошло. Заклинание не
сработало, обрывки бумажки тут же затоптали ноги в солдатских
ботинках. Тонкий, визгливый вскрик молодого мага оборвался от удара
меча, и новенький серый балахон окрасился кровью.
На какой-то момент силы нападающих и защитников уравнялись.
Никто не мог двинуться ни вверх, ни вниз по склону. Ноги
сражающихся топтали камни мощёной дороги, подошвы скользили по
крови.