С решимостью отчаяния Игорь собрал получившуюся кучку и
хорошенько замесил.
- Сейчас, сейчас… сейчас, - пробормотал он себе под нос,
тщательно разминая комочки. – Где наша не пропадала… слепим всё что
надо из говна и палок…
Магия. Здесь она действует через заклинания. Бумажки, куски
пергамента, любой материал, на котором можно написать слова. Или
нарисовать картинку – как её нарисовал рыжий принц Сухих земель. В
виде дракона и дуба с золотой цепью.
Он может сделать себе подобное.
Да, те картинки были пропитаны копотью от магического ветра и
мощным электрическим разрядом. Но утопающий хватается за соломинку.
Если тебя вот-то отведут на эшафот, сомневаться некогда.
Свет. Ему нужен свет. Хотя бы немного – чтобы видеть, что он
делает. Чёрт, пресловутому принцу из книжки было легче – у него
была куча соломы. А здесь… Что у него есть, кроме своих цепей и
жалких лохмотьев?
Игорь стянул с себя тряпку, бывшую когда-то рубашкой. Не солома,
но наверняка способна к возгоранию. Должна гореть. Обязана.
Так, что ещё? Кремень и кресало. Он сжал в руке цепь и ударил по
стене. Ещё раз. И ещё. После нескольких ударов ему удалось высечь
крохотную искру. Так. Нужно поправить направление удара. Ещё
раз.
Он весь взмок, разбил себе костяшки пальцев, но у него
получилось. Тюремная камера - каменный мешок, казалось, была
создана для этого. Эдакое большое кресало и кремень. И в центре
всего – человек с мозгами.
- Приятель, да ты гигант мысли! – отдуваясь, сказал Игорь сам
себе, глядя, как тлеет и потихоньку разгорается в темноте камеры
рукав его ветхой рубашки.
Света от тлеющего полотна было немного, но даже при этом жалком
огоньке Игорь увидел, что глиняная смесь получилась так себе. Вода
размягчила материал, из которого была слеплена миска, но этого было
недостаточно. Кучка рассыпалась на бурые комки. Ей не хватало цвета
и вязкости.
Он зарычал, глядя, как истлевает единственный горючий материал в
этой богом забытой камере. Скоро «топливо» кончится, и хорошая
мысль пойдёт псу под хвост.
Штаны. Он торопливо сорвал с себя ветхие портки. Всё равно никто
его не видит. Да и какой вред от этого дикого стриптиза – на
виселице болтаться можно и без штанов, а тюремщиков ничем уже не
удивишь.
Оставалось только одно. Игорь вцепился зубами в запястье. Слава
богу, зубы были на месте. Как бы ни буянил в его отсутствие итиол,
улыбку ему тюремная охрана не попортила.