Мой выпад не на шутку раззадорил
варвара. Он вынул из седельной сумки череп и нахлобучил себе на голову. С
воинственным видом двинул на меня.
— Зря ты так! — взревел он. — Строптивые
долго не живут. А женщины-строптивицы и вовсе дохнут, как подёнки.
Вот тут разум окончательно покинул мое
бренное тело. Я вышла из себя и, как море в разгар шторма, грозным водяным
валом обрушилась на преградившее путь
препятствие.
— Сам ты подонок! — возразила
варвару. Осмотрела его с головы до ног,
но так и не нашла к чему придраться. Его слабым уж точно не назовешь. Но мне
очень хотелось «ущипнуть» этого дикаря-красавца. И я придумала как: — И шкуры
твои мне не нужны!
Он зарычал, протянул руку — хотел
схватить меня за локоть. Как бы не так! Вместе со злостью ко мне вернулись
прыть и чувство собственного достоинства. Отскочила в сторону и метнулась к
знакомой пещере. Этот варвар все же доставил меня домой.
На полпути обернулась, но Фил за мной не
погнался. Я разочарованно выдохнула и перешла на шаг. Что-то похожее на тоску
поселилось в сердце.
— Да пусть этот варвар катится к своей
Калки, — местное ругательство пришлось мне по нраву. — Если уж адаптироваться к
местным условиям, то выбирать лучшее. Например, гарем жрецов. А что? Смогу. Наверное…
Решив свою дальнейшую судьбу,
переступила порог пещеры. Все члены «приемной» семейки разошлись по «комнатам».
Все, кроме Ка. Девчонка клевала носом возле огня в главном зале и не сводила
взгляда с входа. Приметив меня, широко улыбнулась и подала пушистую шкуру.
— Спасибо, — нехотя буркнула я и
замоталась с головой меховое «одеялко».
Уселась возле огня и вскоре
почувствовала, как Ка придвинулась ближе. Обняла худенькой ручкой. Мелочь, а
приятно, что меня тут кто-то ждал. И таки дождался.
— Ничего, — я коснулась плеча Ка
ладонью. — Будут и в нашей пещере танцы. Обещаю.
Ка молча кивнула и, кажется, задремала.
Пламя костра отбрасывало блики на ее умиротворенное лицо. Ей, коренной
жительнице этих мест, было и невдомек, насколько ужасен и суров ее мир. Но, как
говорят у меня на Родине, все познается в сравнении. Ка сравнивать не с чем,
потому она может спокойно спать.
А я — нет.И вряд ли когда-нибудь смогу.
Сегодня, точно ездовая лошадь, сбросила с глаз шоры и испугалась окружающей
действительности. Больше нельзя притворяться, что мне все только привиделось.
Это не сон — реальность. Страшная, немыслимая, но реальность. И с ней придется
мириться.