– Вот, познакомьтесь. Это Кор… капитан Коробков Моисей Львович, он является специалистом в области экстрасенсорики. У вас, Виктор Андреевич, очень интересные результаты. Моисей Львович сейчас объяснит, что им…
– Да! – Коробков вскочил со стула. – Девяносто две единицы не каждый день встречаются! Вы молодец, юноша (разница между нами составляла лет пятнадцать), такой результат просто замечателен, можно сказать, будущее у вас огромное! Мы с вами далеко пойдем, будьте уверены!
– Простите, капитан, – пришлось мне прервать собеседника, поскольку останавливаться он не собирался, – вы не могли бы объяснить, чего такого хорошего нашлось в моих результатах? Попроще, пожалуйста. – Думаю, последнее уточнение было не лишним. Коробков моргнул, потом яростно закивал:
– Вы же не знаете ничего! Говорил я Уряхину: объясняй все на месте! Чего сложного?! Что?! – внезапно он уселся на стул и доверительно наклонился ко мне: – Дорогуша, вы ведь помните тот тест, когда вас просили знак нарисовать? Самый первый?
– Да.
– А если я вам скажу, что кроме вас никто никакого знака не увидел?
Я пожал плечами:
– Меня это удивит, но не сильно.
– А ведь так оно и есть! – непонятно чему обрадовался ученый. – Остальные абсолютно ничего не увидели, какое-то напряжение ощутили, только видеть – ничего не видели! Знаки, юноша, могут видеть только люди с сильной энергетической составляющей ментальной оболочки, наполнением не менее десяти единиц, – у обычного же человека больше двух не бывает! У тех, кто в Гнезде побывал, доходит до восьми! Но редко, слишком редко, случается, что в момент инициации «барьер десяти» преодолевается, и организм выходит на качественно иной уровень. Вот вы как себя чувствуете? Ничего не болит?
– Не болит.
– Конечно, не болит! И не будет болеть! У вас сейчас организм перестраивается на свой оптимум, микрошрамы исчезают, вредные вещества выводятся, мышцы укрепляются, зрение в норму приходит. Вот увидите: скоро реакция улучшится. Вы месяца через полтора Супермена побить сможете!
Я перевел взгляд на Максима, который, стрельнув глазами на Коробкова, еле заметно кивнул.
– Но у вас, солнце мое, случай особый, – продолжал радоваться капитан. – Вы не просто перепрыгнули этот чертов барьер: у вас сильнейший уровень. Девяносто две единицы, причем рекорд по миру – сто шесть! Вы сейчас не то на пятом, не то на шестом месте по всей стране. А, каково?