Тут было несколько менее влажно, но так же жарко. Деревья, если можно назвать деревьями древовидные папоротники, ростом пониже. Росли эти «растеньица» не сплошь, а купами и рощицами. Между ними – полосы кустарников и густая высокая трава – примерно мне по плечо. У речки деревьев было больше, а трава выше – метра два с половиной. В траве пролегали тропинки и тропы, испещренные следами. Да и в самой гуще травы кипела жизнь: шмыгали какие-то зверьки, кто-то кого-то лопал, кто-то от кого-то убегал… Один такой торопыга, на свою голову, выскочил прямо мне под ноги – и был тут же изловлен. Преследователю тоже не повезло: когтистая лапа Лакомки пришлепнула его к земле.
Мой пленник был похож на помесь утконоса и крысы, но не был ни тем ни другим. Коричневая шерстка, голый хвост, на морде – самый настоящий плоский клюв, внутри желтые пластинки – вероятно вместо зубов. Пойманный за шкирку, он покорно висел и ждал своей судьбы. А вот добыча Лакомки вела себя куда агрессивнее. Гибкая тварь размером с лисицу, но с пастью акулы извивалась, хлестала хвостом, скребла когтистыми лапами, пытаясь добраться до своего врага. Но силы были неравные.
Я бросил «крысу» в траву и присел рядом с охотником. Тот, увидев нового противника, яростно зашипел и забился.
– Прикончи его, – велел я Лакомке.
Да-а… Перед нами на траве лежала уменьшенная копия самого настоящего хищного динозавра. Мощные задние лапы с приличными когтями. Передние поменьше, но тоже отнюдь не рудиментарные. Плоская головка с дырочками ноздрей и ушей, пасть, полная острых зубов. Красавчик, одним словом. Единственное, что мне в нем понравилось, – размеры. Ежели здешние динозавры все такие, то – ура!
Мишка тоже проявил к динозаврику интерес. Гастрономический. Получив от меня разрешение, он аккуратно откусил красавчику голову и лапы, а все остальное сжевал с большим удовольствием.
Прошло совсем немного времени, и я убедился, что не все здешние динозавры – мне по колено.
Примерно через полчасика мы набрели на широкую полосу «выстриженной» травы. Попадающиеся на «газоне» солидных размеров навозные кучи свидетельствовали, что «стрижка» была произведена без помощи орудий труда. За следующей рощей мы обнаружили и «стригунов»: целое стало травоядных очень внушительных размеров. Массивные рогатые твари ростом покрупнее слона объедали верхушки деревьев. Твари поменьше, но явно той же породы довольствовались листвой на ветках пониже и сочной травкой.