Гин молча шел, улыбаясь своим мыслям. Видимо, некоторые из образов навеяли ему приятные воспоминания.
Молли теперь всю дорогу молчаливо затягивалась клочками котомонстровского хвоста, раздумывая, научиться ли ей вязать или все-таки бросить курить.
Притихшие монстры плелись позади, оплакивая отобранные трофеи.
Пурга не стихала, скорее наоборот, усилилась, будто бы озверев от бессилия сбить с ног ночных путников. Поземка волнами стелилась под ноги, и порой даже казалось, что это перекатываются волны невесомого белого моря, призрачного и стремительного, в котором приходилось на мелководье шагать по колено.
– Далеко еще ваш Бигрин? Деревня такая, что ли, или гостиница? – спросила пустоту Саша, всматриваясь в даль.
Она давно потеряла счет времени, а любимые часики на кожаном ремешке остались лежать на столе в ее комнате.
– Это колония для несовершеннолетних, – мрачно усмехнулась в ответ Молли.
Вскоре они выбрались на более-менее ровную дорогу, по краям которой стояли редкие приземистые домишки с темными окнами да полуразвалившиеся изгороди с поскрипывающими на ветру калитками.
«Может, мы придем скоро…» – с надеждой подумала Саша. Но нет: путники вошли в лес, стоящий черной стеной по краям дороги. Вековые ели тянулись к дороге тощими лапами, будто хотели схватить и затащить к себе, в лесные берлоги.
Тем временем монстры воспряли духом, позабыв о постигших их потерях, и запели веселую песню, для которой явно требовался переводчик.
– Зюкакайские задрыги запороли монстроблок! – орал Фуркис, бегая между деревьями.
– А бигринские шишиги проворонили гуглог! – в ответ выхрюкивал свинохам.
«Это, наверное, фольклор. И не устают они как будто…» – отметила про себя Саша, с трудом пробираясь по снежной каше на дороге.
Монстры нагло хихикали и уже успели своротить несколько придорожных указателей, играя в индейцев. Потом они решили раскурить трубку мира, умудрившись в процессе поджечь друг друга, после чего хвост у Фуркиса задымил, воняя паленой кошатиной, а Хрюгог, хоть и сел вовремя в сугроб, продолжал благоухать шашлыком.
Пару раз они сбили полусонную Сашу с ног, уронив в сугроб, но Гин участливо помог ей подняться. Так прошел еще час пути. Теперь они шли по совсем диким местам, вокруг больше не было ни деревень, ни построек, одна снежная пустыня да редкие перелески.