В руках
сидящего перед ней парня появился нож. Сара замерла, не отрывая
взгляда от серебристого, покрытого пятнами засохшей крови
лезвия.
Александр
же, медленно, стараясь лишний раз не провоцировать сидевшую
напротив него сумасшедшую, перехватил нож пальцами левой руки за
лезвие и протянул его девушке.
— Этот
самый нож, я оставил в Маскате, — произнёс он в то время, как
Хакика переводила его слова, — ты знаешь откуда он у
меня?
— Ты убил
её, — практически прорычала она, едва сдерживая себя. Если бы не
обвившая её руками девочка, Сара бы уже вновь бросилась на него,
наплевав на жалкие, тупые угрозы и всё остальное, — ты убил мою
сестру.
— Вот
значит, как, — произнёс через некоторое время Алекс, выслушав
перевод, — значит, та девчонка-целительница была твоей сестрой. А я
всё думал, почему ты кажешься мне такой знакомой. Но ты ошибаешься.
Я её не убивал.
Сара
выслушала Хакику и с недоверием посмотрела на сидящего перед ней и
всё ещё протягивающего ей нож Александра. Он был спокоен и
невозмутим. Просто сидел, с протянутым ей ножом и смотрел на
Сару.
И всё же,
его меч лежал рядом, на полу фургона. Достаточно близко, чтобы он
мог схватить его и ударить одним движением.
Протянув
руку, Сара взяла такой дорогой для неё предмет. Пальцы сжались на
рукояти. Чуть сильнее, чем это было необходимо для того, чтобы
просто забрать клинок. И вполне достаточно, чтобы резко ударить им.
Наблюдавшие за ней алые глаза чуть сузились, словно ожидая, как же
она поступит дальше.
Сидевший
за рулём Шин всё это время молчал, не вступая в разговор и ведя
фургон по дороге. Но нет, нет, да поглядывал в зеркало заднего
вида, отслеживая происходящее. Его оружие, а Сара заметила и это,
тоже лежало рядом.
— Тогда
что, чёрт возьми, там произошло, — наконец спросила она.
Когда
Хакика перевела вопрос, Александр грустно улыбнулся и начал свой
рассказ. Не скрывая ничего, он рассказал обо всё, что случилось в
Эль-Айне и по ту сторону магических врат. О том, как они вошли в
город. О первых стычках и помощи, которую ему оказала Нира. О том,
как Харад попытался кинуть его, нарушив условия заключённого с
гильдией «Пустынных львов» соглашение. Александр предупреждал их о
том, что им не стоит этого делать. Он прямо сказал им, что
переступив порог этих врат — они подпишут себе смертный приговор.
Но, к сожалению, человеческая жадность в этот раз оказалась
сильнее, чем голос разума.