Потому
что первыми, огонь открыла тяжёлая артиллерия и системы реактивного
залпового огня. Всё, что было у пакистанской армии и остатков
успевшей отступить индийской. Всё, что смогли поставить на этот
участок фронта их союзники по ООН, НАТО, Америки и
России.
Практически две тысячи стволов разорвали воздух
своим грохотом в это проклятое всеми богами утро, отправляя
буквально тонны металла в сторону горизонта. Вслед за ними
последовали сотни и сотни ракет, с воем уносящихся в даль. Туда,
где по землям Индии шагала смерть. Замершие в окопах люди
практически вжимались в землю, вслушиваясь в бесконечный,
непрекращающийся и сливающий в единый апокалиптический рёв грохот
орудий.
И всё это
время, по широким дорогам в сторону Пакистана бежали тысячи и
тысячи беженцев из гибнущей страны.
Стоящий
внутри пакистанского командного центра мужчина в форме генерала
индийской армии тяжелым взглядом смотрел на карты. На его поясе
висел богато украшенный изогнутый тавлар с эфесом в виде головы
льва. Мужчина стоял, глядя на карту и испытывая отчаянье, которого
не чувствовал ещё, наверное, никогда в жизни. Даже не потому, что
его страна сейчас буквально исчезала с лица земли. Нет. Из-за того,
что последние её люди, теряли свой шанс на спасение.
Или всё
же нет.
Имир Бхат
поднял голову на двоих молодых мужчин, что стояли рядом с ним. Один
из них, японец с длинными, чёрными волосами, заплетёнными в
аккуратный хвост и в свободной, просторной одежде. На вид лет
тридцать. Лицо сосредоточенное, напоминавшее следящего за добычей
сокола.
Второй
же, ниже его на голову, даже ниже самого Имира, молодой и
темноволосый парень лет двадцати с лица которого не сходила
ироничная и весёлая усмешка.
В
очередной раз Имира охватил едва сдерживаемая злость на этих двоих.
Особенно на второго за его дурацкую ухмылку, совершенно не
подходящую открытой и истекавшей кровью ране, в которую сейчас
превратилась душа генерала.
— Вот
здесь, — указал Имир на узкое ущелье в двадцати шести километрах от
того места, где располагался штаб пакистанской армии, — если твари
пройдут в этом месте, то смогут отрезать беженцев от эвакуационного
коридора. Мы уже отправили туда всех, кого только можно, но этого
недостаточно.
— То
есть, нам нужно заблокировать всё ущелье? — Поинтересовался
Александр Керенский, чуть наклонившись над столом с разложенной на
нём картой, — и всё?