– Останьтесь.
Катя уже встала со стула. Приходько приподнялся и вырвал иглу из вены. Жест был так резок, что Катя опять невольно оглянулась на дверь – не позвать ли сестру?
Пять глубоких царапин четко выделялись на пластике двери.
– Подойдите ко мне. – Приходько поманил Катю. – Мы поговорим. Я отвечу на все ваши вопросы. Сядьте сюда. Ближе, ближе…
Катя подошла к кровати, доставая на ходу из сумки диктофон. В это время в коридоре послышался какой-то шум – громкие голоса, шаги. Они зазвучали в предбаннике. Катя узнала голос заведующего отделением. Дверь распахнулась, и в палате сразу стало очень тесно, потому что (так показалось Кате) ввалилась целая толпа народа, где врач, так путано и сбивчиво отговаривавший ее от знакомства с полковником Приходько, совершенно потерялся.
И еще Кате показалось…
Нет-нет, конечно же, померещилось…
Странное чувство, как будто она была на волосок от…
О том, что они все вместе поедут в госпиталь к Олегу Приходько, Регина Москалева узнала от своего мужа утром за завтраком. Была суббота – одна из немногих суббот, которые генерал Виктор Москалев проводил дома с семьей. Когда он служил в Моздоке, выходных практически не существовало. Регина часто вспоминала те времена. Чтобы быть рядом с мужем, она пожертвовала всем: бросила любимую работу, отправила сына Данилу к матери. Она выполняла свой долг жены, потому что очень любила мужа. А теперь, когда Данила, подросший и весьма самостоятельный, вернулся к ней, она была целиком захвачена им. Сын… мой сын… Теперь все – ему, все – для него.
С каким наслаждением, с какой заботой, например, она обустраивала его комнату здесь, в этом новом их доме. Большая жилплощадь – жаль только, что опять не своя, служебная. Возможно, потом, когда муж получит назначение в министерстве, что-то решится и с квартирой. А пока вот этот кирпичный особняк – федеральная собственность для высших управленцев и генералитета в подмосковном Архангельском.
И даже мебель казенная – гостиная, кухня, спальня, холл. И только в комнату Данилы она купила мебель (диван, шведскую стенку, письменный стол, стеллаж, компьютер) сама. И это было счастьем.
Потом вместе с Надей все расставляли, вешали шторы, убирали. Надя – Надежда Макаровна – жила неподалеку в частном секторе. Ее покойный муж тоже был военным, после его смерти она работала у прежнего хозяина этого дома генерала Губеева чем-то вроде домоправительницы. Губеев уехал военным советником в Душанбе, а Надежда Макаровна осталась при доме. Регине она понравилась сразу, и они с мужем решили: зачем искать какую-то другую помощницу по хозяйству? Надя была простой, доброй, немножко шумной, румяной. Свои седые уже волосы нещадно жгла перекисью, ходила всегда в теплых шерстяных брюках, страдая «поясницей», но всю работу по дому делала быстро и аккуратно. Да они не очень-то и злоупотребляли эксплуатацией наемного труда. В Моздоке, например, на такой же служебной жилплощади при штабе округа внутренних войск Регина все делала сама.