– Знаете, Арди, – заявила она, выслушав ответ до конца, – ваш
ответ хорош, не могу этого отрицать. Это хороший и полный ответ, да
я, собственно, другого от вас и не ожидала. Но меня не оставляет
чувство, что вы с этими самыми современными космологическими
представлениями совершенно не согласны. Что скажете?
– Не то чтобы не согласен, – ответил я, немного подумав. –
Скорее, я не считаю это наукой. Всё это кажется мне больше похожим
на религию. Ничего не имею против религии, но на ваших уроках я всё
же рассчитываю встретить науку.
– Интересно, – внимательно посмотрела она на меня. – Вы
наверняка знаете, что это созвучно моему отношению к данной теме.
Вы сказали это специально, чтобы подчеркнуть своё согласие с моей
точкой зрения и таким образом облегчить себе жизнь?
– Нет, я высказываю своё мнение, мáгистер. У меня нет цели
соглашаться с вами, и если я буду с вами в чём-то не согласен, я
так и скажу.
– Хорошо, я вам верю. Но в таком случае прошу аргументировать
своё заявление.
Неплохо она меня зацепила – теперь наша дискуссия на
отвлечённую, в общем-то, тему, внезапно стала частью официального
экзамена. Впрочем, трудно ожидать ясной головы, третий час отвечая
на бесчисленные вопросы с подвохом, так что совсем неудивительно,
что я поймался.
– Прежде всего, мне кажется крайне сомнительным использование в
качестве основы принципа «Ego existo[3]», – ответил я, тщательно
обдумав формулировки – с Магдой нужно всегда следить, что и как
говоришь. – Этот принцип неявно предполагает, что существует
бесконечное множество вселенных, в которых найдётся абсолютно любое
сочетание мировых констант. Однако это условие выглядит для меня
очень произвольным допущением.
[3 – Ego existo – «я существую» (лат.) – в нашем мире этот
принцип известен как «антропный принцип». Он гласит, что Вселенная
такова, потому что только в ней мы могли появиться. Таким образом
пытаются объяснить загадку, которая состоит в том, что даже
крохотное изменение физических констант сделало бы нашу Вселенную
непригодной для жизни. Самопроизвольное появление именно такой
Вселенной, которая позволяет нам существовать, выглядит крайне
маловероятным.]
– Мы точно знаем, что вселенных много, – заметила Ясенева.
– Но мы не знаем, конечно ли их количество, – возразил я. – Если
их конечное количество, то принцип «Ego existo» не работает.
Совершенно неважно, одна ли вселенная, или их тысячи – вероятность
возникновения пригодных для жизни условий будет одинаково
ничтожной. Бесконечность вселенных является обязательным условием,
и вот в этом как раз и состоит уязвимое место принципа.