Мельком глянув на бубнящего Ивана, которого морально уничтожала
Аня, зажав в углу, я снова погрузился в голубое и золотое
сияние.
- Вы привезли программу? – сказал я, невольно придавая голосу
чуточку обволакивающей бархатистости.
- Да! – выдохнула сибирячка. – Графический редактор!
Мне было приятно наблюдать за тем, как кровь приливает к ее
лицу, нежно румяня щеки… но вычтех превыше всего.
- Не спрашиваю, растр или вектор, - проговорился я, досадуя на
рассеянное внимание. – А сколько… м-м… Сколько строк кода в ядре
программы?
- Тысяча, на Паскале и Ассемблере… Нет, больше, - смутилась
Наташа, - но точно не помню. Мы назвали программу «АмРис». Ну,
сокращенно – «Ампара – Рисунок». На экране появляется такое… как бы
окно, и в нем работаешь с картинкой. Изображение можно двигать,
увеличивать, менять по-всякому, и даже возвращаться к предыдущему
состоянию, если что-то не нравится.
- Отмена последнего действия? – быстро спросил я. –
Замеча-ательная функция! Мой комп… моя микроЭВМ в вашем полном
распоряжении, Наташа! Загружайте свой «АмРис».
- Ой, сейчас! – осчастливленная блондинка процокала каблучками в
кабинет, а я, проводив ее исключительно платоническим взглядом,
переключился на грустную шатенку.
- Здравствуйте, - прошелестела она. – У нас – там, во
Владивостоке, тоже клуб. Только проект совсем другой, мы… Ой,
извините! – девушка протянула руку, и представилась: - Я – Даша
Томина.
Весь мир словно погрузился в прозрачное желе, остановившее
всякое движение. Я медленно, очень медленно поднял руку и слабо
пожал девичью ладонь.
Передо мной стояла та самая Даша. Дашенька. Дашечка. Именно в
нее я влюбился в прошлой жизни. Мы встречались около года, пока я
не сделал предложение. Осенью… Вот в такой же хмурый день…
Даша согласилась выйти за меня замуж, и мы прожили вместе
тридцать лет.
Томина ослабила оковы стеснения, заговорила бойчее, повествуя о
«радиофонах», и о чем-то вроде сотовой связи, а я в это время
вспоминал нашу совместную жизнь – редкие счастливые моменты,
тонувшие в черном вязком разливе ссор, сцен, свар…
«Она одного года рождения со мной, - тянулись безрадостные
мысли. – Сейчас ей, значит, девятнадцать…»
Встряхнувшись, я натянул улыбку и пообещал обязательно помочь с
проектом. Не знаю уж, докуда упало бы мое настроение, но тут в
приемную вошел человек, появления которого я не ждал точно.