Это тоже всегда нравилось Арсену – казалось, Антон чувствовал себя свободно в любой компании. Как-то, сидя с ними, Антон сказал: «Нравитесь вы мне, парни. Меня отец с детства учил – уважать старших, не давать близких в обиду. И есть у меня чувство, что и вам отцы то же самое говорили».
– Ну че, кинем разок шеш-беш[2], – Иса достал из ведерка со льдом пару кубиков и, потряся их в ладонях, ловко швырнул на стол.
Антон, приобняв Ису, сказал:
– Нет, брат, побегу я. А ты лоб готовь, скоро сыграем. – засмеявшись, Антон махнул рукой и пошел по проходу к своему столику.
В это время за стол вернулась Оксана. Пока она пробиралась на свое место, Хасан внимательно рассматривал ее сумочку.
– Эрме? – спросил он, указав на нее.
– Да. А вы хорошо разбираетесь в моде?
– Я с одним из наследников Эрме учился. Бернард. Весь из себя такой аристократ, понтов, как у английской королевы. Я ему говорю: чем гордишься? Наследством? Сам-то он в этой жизни ни черта не добился.
– А где вы учились? – заинтересованно спросила Оксана.
– В Сорбонне. – Хасан затянулся кальяном.
– Ого…
– А вы думали, чеченец может только в Грозном или в МГУ учиться?
– Как здорово! – Оксана искренне восхитилась. – А вы знаете французский?
Вместо ответа Хасан мечтательно откинул голову и нараспев продекламировал:
Je suis belle, ô mortels! comme un rêve de pierre,
Et mon sein, où chacun s’est meurtri tour à tour,
Est fait pour inspirer au poète un amour
Eternel et muet ainsi que la matière.
[3]Оксана зааплодировала, Рустам, оторвавшись от телефона, хмуро посмотрел на смеющихся и что-то пробормотал.
Арсену пришло sms: «Любимка, ты где?» Арсен улыбнулся и написал в ответ: «Сидим с пацанами в «Чайхане», приеду к 11. Целую».
«Жду тебя! Не объедайся – я кое-что особенное приготовила;)».
Лена всегда тщательно подбирала смайлики. В итоге каждое сообщение представляло собой небольшую пантомиму со своими сюжетом, кульминациями и сменами настроения.
– Ладно, француз, нам ехать пора. – Бек поднялся.
Оксана повернулась к нему.
– Ой, так хорошо общаемся, может…
– Не, не, не, – внезапно запротестовал Хасан, – театр – это святое. С такими оболтусами, как мы, вы каждый день общаться можете, а вот… – Хасан осекся.
– «Греческая смоковница», – подсказал Бек.
– А вот греческую смоковницу не каждый день посмакуешь, – закончил Хасан.