Как только мы все более-менее выстроились перед своими камерами,
в коридор зашёл Дэнки Такаги. Он подходил к заключённому, смотрел
на него. Тот называл своё имя. Надзиратель – тот самый, что вчера
сидел за столом и записывал «протокол допроса», что-то говорил
начальнику тюрьмы. После чего Дэнки что-то негромко говорил
заключённому. Я никак не мог разобрать что именно, как будто само
пространство зажёвывало слова.
Некоторые люди после слов начальника тюрьмы возвращались в
камеры, и надзиратели запирали за ними двери. Но были и те, которые
оставались стоять на своих местах.
Когда Ёсико осталась стоять, я понял, что сейчас отделяют тех,
кто есть в списке благословлённых Всеблагой, то есть, тех, кто
поедет в академию магии от обычных заключённых.
Когда Дэнки Такаги поравнялся со мной, он словно запнулся.
Отмахнулся от надзирателя, который, что-то начал говорить, и, даже
не взглянув на меня, шагнул к сэнсэю Макото.
Надо же, какие мы нежные!
Дальше всё пошло по накатанной. Но хотя начальник тюрьмы с
надзирателями и были рядом, я всё равно не смог разобрать, что
именно говорил начальник тюрьмы. Видимо, слова предназначались
только заключённому.
Но мне теперь и не нужно было знать, я и так всё понял.
Поэтому, когда прозвучала команда «На выход!», развернулся и
вместе со всеми пошагал к дверям.
Всего нас было пять человек. Двоих, естественно, я не знал.
Только Ёсико и сэнсэя Макото. Да-да! Он тоже попал в число тех, кто
отправляется в академию магии. Хотя, в его возрасте… Да, не повезло
старику! Мне даже стало его немного жалко.
Мы вышли в ту комнату, где меня вчера секли.
Прозвучала команда:
– Стоять.
Мы остановились.
Я со странным интересом рассматривал тех надзирателей, которые
сейчас находились тут. Я искал вчерашних. Но кроме писца из
вчерашних никого не было. Видимо, их смена закончилась.
Я старался держаться поближе к Ёсико. И рядом с нами держался
сэнсэй Макото.
Дэнки Такаги вышел на улицу, и надзиратель-писарь ещё раз провёл
перекличку. Теперь моё имя прозвучало чётко.
– Сейчас выходим и грузимся в транспорт! – начал инструктировать
надзиратель. – Потом ждём остальных благословлённых и отправляемся.
Если кто попытается бежать… Даже не пытайтесь! Вы будете молить о
смерти!..
Надзиратель продолжал запугивать, а я в его словах слышал совсем
не то, что он пытался до нас донести. Я слышал: «Как я вас
ненавижу! Поубивал бы на месте! Но у меня нет такой возможности… Я
желаю вам сдохнуть! Но не тут, а там, в академии. Там с нас за ваши
жизни уже никто не спросит!»