- Чего мнёшься? Заходи, давай. И заодно объясни мне, какого
хрена я загораю тут, а не точу горячую пиццу в нашей квартире, давя диван и
делая тебя в приставку?
- Наверное потому, что тебе нельзя пиццу? – широкая улыбка
Давида не могла скрыть тревогу за брата. – Ну и потому, что ты теперь директор
престижного фитнес клуба и, вроде как, такая еда не для тебя.
- Ага, - поморщившись, Вениамин усмехнулся, - ты мне ещё
скажи, что и от мамкиного борща с бабушкиной сметаной отказаться придётся. А
пампушки к этому борщу, да с чесноком, а? Не, я на такое не подписывался.
- Ты ещё галушки вспомни. Черт, кончай! Аппетит нагоняешь.
- А вареники с картошечкой?
- Не, я с вишней люблю больше.
Так спорить и подначивать друг друга они могли до
бесконечности. Но сегодня Венька сдался первый.
- Ладно, хватит. По этой штуке, - он задрал голову, глазами
показывая на трубку капельницы, - мне такая фигня капает, что я, как сказала бы
тётя Роза, качаюсь на волнах, что та шаланда во время шторма. Вали домой, тебе
поспать надо. И ещё придумать, как сказать мамке и бате, что я тут пока
потусуюсь.
- Может, я с тобой?
- Вали, говорю, - веки закрывались под действием лекарств.
- Ну, ладно, - Давид вздохнул, - сейчас такси вызову.
Он достал из заднего кармана брюк смартфон, но замер, как
будто вспомнил что-то важное. А потом начал хлопать себя по карманам пиджака.
- Вот гадство.
- Ты ещё тут? Ну и что на этот раз?
- Похоже, я где-то своё портмоне посеял по ходу.
- Может в клубе, когда расплачивался? На столе забыл?
- Да не я расплачивался, - Давид сунул руку во внутренний
карман пиджака и усмехнулся, - твою ж мать! Братан, меня подрезали!
- Ну, добро пожаловать в Одессу.
Два битых часа Валерия сидела и тупо смотрела на портмоне,
что лежало на кухонном столе. Кожаная вещь обладала каким-то магическим
свойством, что заставляло гореть и плавиться от стыда не только душу и сердце,
но и глаза. Зачем она сделала это, Лера не знала, не понимала. Дурацкий азарт и
встреча с прошлым должно быть явились тем катализатором, что привели к
молниеносной реакции: достать из кармана джинсов брелок с ключами, на котором
она всё ещё носила миниатюрную острую заточку, что на первый взгляд выглядела
как пилочка для ногтей. Сноб, даже когда к нему подошёл тот молодой человек, не
выпускал Леру из своих объятий, так что незаметно подрезать внутренний карман
пиджака не составило никакого труда. В детстве этот приём она использовала
крайне редко, а вот сегодня вспомнила. И, как ни странно, всё получилось. Но
зачем? Ей не нужны были деньги этого москаля. Кстати, она до сих пор так и не
отважилась открыть бумажник и проверить его содержимое. Так зачем? Возможно,
чтобы доказать самой себе, но что именно?