- Что скажешь?
Продолжая игру, которая, скорее всего, сейчас была не к
месту, Лера равнодушно пожала плечами:
- Ну, ничего особенного. Я увидела тебя голым, ты меня.
Теперь можно и разойтись.
Удерживая вес тела на вытянутых руках, Давид склонился над
ней, приближая губы к её уху. Его горячий шепот разбудил в теле Валерии сонм
дремавших бабочек, что вихрем взмыли вверх, перекрывая так необходимый сейчас
кислород.
- Что ж, если внешний вид не впечатлил, стоит доказать на
деле, что может этот малый. Будь уверена, он заставит тебя стонать, кричать,
повторять моё имя и просить о большем.
- Твой «малый», вполне возможно, страдает завышенным
самомнением.
На последнем слове она сделала судорожный вдох, потому что
рот Давида накрыл её грудь; зубы царапнули сосок и острые молнии желания от
этого немного грубого, но такого необходимого прикосновения, устремились в
самый низ живота. Скрыть то, что это сделало её более мокрой не получилось:
ладонь Давида накрыла влажные лепестки её естества, а его палец без труда
скользнул между набухших складочек, находя клитор. И стоило ему прикоснуться к
этому местечку, как она снова выгнула спину, подавая бедрами вперёд, и
вцепилась в сильные плечи.
Неужели только от этого она была способна испытать такое?
Тело Валерии трясло от напряжения и возбуждения. Она была уверена, что если бы
Давид убрал свою руку, перестав растирать её смазку по возбуждённому клитору,
то под ней образовалась бы приличная лужа. Но его язык кружил поочередно по
каждой твердой, словно камушки, вершинке грудей. По клитору теперь порхал
большой палец, а вот средний скользнул в неё, почти заставляя Валерию потерять
контроль над своим телом. Глаза невольно закатились, а в голове мелькнула
мысль, что она контролем владеть не просто перестала, но и с лёгкостью передала
его Давиду. Он раскручивал в ней спираль, которая доводила до безумия,
заставляя дергаться все конечности и отключая разум. Она уже была на гребне
самой высокой волны. Ей надо было только оттолкнуться и прыгнуть в бездну. Но
Давид прибавил ещё один палец, согнул их, и кружа, надавливал на чувствительную
точку внутри, заставляя её увидеть звёзды. Яркие, влекущие и манящие.
- О, господи… господи, Давид… мне нужно…
Она цеплялась за него, задыхаясь и извиваясь, прижимаясь к
его руке и требуя так необходимой разрядки.