— Разврат какой, — Бай Гуан впала в оторопь. — Покажи еще
раз.
Освоив и эту нехитрую науку, она осталась довольна собой. Теперь
можно было успокоиться. Лисичка посадила ее на пассажирское место
небольшой «хонды» и припарковалась перед особняком, дышавшим
старостью.
— Госпожа, я еще чем-нибудь могу вам помочь?
Сегодня китаянка была потрясающе щедрой:
— Нет, ты достаточно со мной провозилась. Никому не рассказывай,
иначе я приду в страшном кошмаре и откушу один из твоих тощих
хвостов. Впрочем, спасибо за помощь, ты отлично поработала.
Уезжай.
«Хонда» скрылась за перекрестком. Внутри Бай Гуан щелкал
тотализатор. Разболтает? Не разболтает? И тануки этот еще.
На двери висело тяжелое металлическое кольцо. Взяв его в руку,
лиса постучалась. Ей сразу же открыли, приглашая войти.
Вместо представления она выпустила хвосты. Девять огоньков
полыхнули в полумраке. Она убрала облик, снова став обычной
горожанкой. Не то дворецкий, не то кто-то из детей сразу повел ее
на верхний этаж.
— Как вас представить, госпожа?
Она задумалась на мгновение.
— Скажи, что я Бай Гуан, китайская хули-цзин. Этого
достаточно.
— Здравствуйте, Бай Гуан-сан. Я Акаги Сабуро. Вы сейчас
находитесь в нашем родовом гнезде, добро пожаловать.
Длинноносый и очень высокий молодящийся йокай встал ей навстречу
и усадил в гостевое кресло. В рабочем кабинете было прохладно, и
царил полумрак. Акаги встал напротив зашторенного окна, лицом к
посетительнице, и распахнул крылья. Мощный и красивый, отметила про
себя лиса. В размахе крылья занимали две трети обширной комнаты. А
ведь он старик, пришло в голову лисице. Ему бы пошло быть ямабуси и
медитировать где-нибудь в горных лесах, ожидая, пока случайный
путник не доберется до него, чтобы обучиться искусству
фехтования... например.
— Здравствуйте, Акаги Сабуро-сан. Я Бай Гуан.
В ответ на приветствие ворона было уместно снова показать
хвосты. Комнату озарило. Присутствующие перестали меряться крыльями
и хвостами и приняли полностью человеческий облик. Пристрелка была
окончена.
— Мне сообщили, что Акаги из старых кланов, — она постаралась
вложить в слово «старых» достаточно смысла, чтобы собеседнику не
нужно было ничего объяснять.
— Это верно. Мы чтим традиции и несколько недоумеваем по поводу
общей истерии, посвященной проживанию бок о бок с людьми, — глава
клана понял ровно то, что она имела в виду, и позволил себе тонкую
улыбку. — Мои родичи зачастую интересуются людьми в иных толках. Мы
не видим смысла считать их равными себе. Насекомые плодятся еще
быстрее, но это ведь не повод и их записать в разумные виды?