Как я и прогнозировал, мы приняли всех менталистов, с десяток
лекарей, стихийников, артефакторов и отсеяли столько же бесталанных
представителей низших Домов.
Разве что мальчишка из Дома Греф удивил. Молоденький домовой
явился на испытание в обнимку со шкатулкой, заявив, что это часть
его Дома и только рядом с ней он может провести экзамен.
Паренек вполне недурно продемонстрировал свои умения в бытовой
магии, что было вполне стандартно для домового, кроме его желания
поступить на факультет к огненным стихийникам: мол, он чувствует в
себе потенциал.
Мнения среди комиссии разделились ровно пополам, и все
испытующие уставились на меня.
В прошлом году я бы, не задумываясь, указал мальчонке на дверь.
Вот что ему, домовому, в своем Доме не живется? Но сейчас, с
изменившимися обстоятельствами, решил, что готов идти на некоторые
послабления.
Предварительно я аккуратно считал мысли мальчонки, не задумал ли
тот чего дурного, — после взрывов и попытки переворота год назад я
старался перестраховываться, но, кроме волнения и желания
поступить, в голове у домового не было ничего настораживающего.
— Хорошо, — миролюбиво ответил я. — Молодой человек достоин
обучаться здесь, но с одним условием. Не с огненными магами.
Земляной факультет согласен принять в свои ряды представителя Дома
Греф?
Я перевел взгляд на полненькую рьину Мефисту — она как раз
заправляла всем, что связано с растениями, и в целом всегда была за
новые начинания. Сад за воротами, к слову, тоже был ее вотчиной, и
рьина могла бы показаться милой простушкой, если бы я не знал ее
истинного железного нрава. Она была единственным преподавателем в
академии, с кем я старался не конфликтовать... Не то чай, который
пьешь за завтраком, мог посмотреть на тебя умными глазами на
листиках прямо из чашки.
— Что скажете, госпожа Мефиста? Вам нужен такой студент?
— Однозначно, будет любопытно применить магию Дома Греф в моей
области.
— Решено, принят, — радостно огласил ректор, а я, чисто по
инерции прочитав его мысли, узнал, что мальчонка-домовой был одним
из проплаченных взяткой кандидатов.
Что ж, я мог бы раньше догадаться...
Далее все вновь пошло своим чередом, мы отобрали еще троих не
самых плохих кандидатов. Но уже на второй сотне поступающих я начал
жалеть, что меня не подстрелили насмерть год назад, потому что
процесс для всей комиссии стал напоминать пытку.