И твари подземелья действовали так, как будто получили приказ. «Ты засветился парень», – крикнул Коста, отражая очередную атаку. Бард и сам это понял и только думал, где и как он совершил промашку. На ум ничего не приходило, и только вспышки пистолетных выстрелов и хлесткие очереди АКМ вспарывали подземную мглу. Впрочем, во второй обойме осталось еще два патрона, когда Коста дёрнул дверь 15 бис.
– Бард, дружище, ты засветился, – вместо приветствия, сказал Грин.
– Знаю, – коротко буркнул Бард. В Мозголомке, не выдержал паузу в 15 минут.
– Уже просчитал, завистливо проворчал Грин.
– А наши оперативники до сих пор, голову ломают, где ты прокололся.
– Хвост за тобой действительно от Мозголомки, но уже все, мир праху его.
Бард побледнел.
– Грин мы же договаривались!
– Да мы – то тут при чем? – Грин нервно передёрнул плечами.
– Этот идиот, из филлеров Легиона сунулся, за вами на минус второй, а его друзья, по полученной от него информации, за пять минут до вашего появления подкинули туда акустический блок, создающий шум города, вот твари и собрались.
Да, правительство не могло контролировать минус второй уровень. Слишком дорого это обошлось бы, для истощённой планеты. Первые годы после часа «Ч» когда и мутантов было поменьше, да и население еще не приспособилось использовать подземку, в своих целях, попытались взять часть тоннелей под видеоконтроль. Однако высокий уровень радиации сводил на нет работу любых электронных средств слежения. А неоправданно высокий процент гибели легионеров и монтажников, при замене оборудования, заставил правительство, отказаться от планов контроля, минус второго уровня. Радиация с тех времён, почти сошла на нет. Однако, находиться в подземке более 3-х часов, означало получить приличную дозу, не способствующую, мягко говоря, укреплению здоровья.
Кроме того, постоянные посещения нижних уровней приводили к накоплению радиации в организме, что неизменно приводило к необходимости обращаться в лечебные учреждения. Власти даже не спрашивали, где человек мог схватить такую дозу. Тут и так все было понятно. Сразу после излечения, пациентов направляли на принудительные работы в Карантины. Последние с успехом заменили и Немецкие Концлагеря, и Русские Зоны и Американские Резервации. При этом срок пребывания в Карантине, с полным поражением в гражданских правах был, прямо пропорционален количеству кредитов затраченных правительством на лечение. После выхода из карантина, человек отправлялся на нулевой уровень, где милостивое правительство предоставляло ему, ячейку на четыре квадратных метра, в одном из рабочих блоков. Понятно, что все блага, которые до этого человек приобрёл, считались добытыми противозаконно и изымались в пользу власти.