– Джим обещал прислать мне фотографии своих чернокожих друзей.
– Там много чернокожих?
– Не везде.
– У нас их совсем нет.
– Представь, если бы были. Думаю, соседи шарахались от них, как от прокаженных.
– Это не наша жизнь, Делл.
– Говори за себя, – она жестом указала Хэйли, чтобы та шла на кухню. – Сейчас будем ужинать.
– Что? – спросил Виктор.
– Это я дочери.
– Она уже дома?!
– А ты думал, что со сломанной рукой лежат в реанимации?
– Нет, но она же ребенок.
– На детях все заживает, как на кошках, Виктор, – Делл сняла плащ, пропустив часть слов в телефонной трубке. – Извини, что ты сказал?
– Я говорю, что иногда жалею, что остался холостяком.
– Приезжай ко мне на месяц. Я поселюсь в гостинице, а ты поживешь с Хэйли. Уверяю тебя, через неделю ты будешь рад, что остался холостяком… – Делл услышала, как Виктор смеется.
* * *
Филипп зашел в начале восьмого. В своей полноте он выглядел весьма неуклюже, стоя на небольшом белом крыльце, закутавшись в резиновый плащ и ссутулив плечи. Делл пригласила его в дом, налила кофе.
– Курите? – спросила она, предлагая сигарету.
– Бросил.
– А я курю, – Делл чиркнула зажигалкой. – Ее подарил мне мой муж, – сказала она, показывая Филиппу именную зажигалку с выгравированным на ребре признанием в любви. – Я как раз собиралась бросить, но, получив такой подарок, подумала, что бросать не самое удачное время.
– Как там Хэйли?
– Смотрит телевизор.
– Если хотите, я могу помочь вам убрать со двора качели.
– Зачем?
– Чтобы не напоминали вашей дочери о том, что случилось сегодня.
– Лучше помогите их починить.
– Но ведь…
– Это всего лишь груда пластмассы, Филипп.
– Вам виднее, – он вспомнил о кофе.
Хэйли вошла на кухню, снова поздоровалась с Филиппом, открыла холодильник, налила себе стакан апельсинового сока и попросила мать помочь застегнуть змейку на шерстяной кофте.
– Можно я не буду сегодня чистить зубы? – спросила она мать.
– У тебя сломана только одна рука, – Делл снисходительно улыбнулась. – К тому же левая.
Хэйли ушла. Делл села за стол. Сигарета дымилась в руке. Голубые глаза изучали лицо Филиппа.
– Почему вы развелись с женой? – спросила она, затягиваясь сигаретой и щурясь от едкого дыма. – По-моему, она была в общем ничего.
Филипп промолчал.
– Говард считал вас хорошей парой.
– Я, пожалуй, пойду, – сказал Филипп, допивая кофе.