– Просто хочу. – Честно ответила я, в недоумении глядя на него. – А зачем вообще портреты пишут, картины?
– Я не знаю. Потому и спросил. Ты же сказала – хочу. Должен же я знать, для чего своё время буду тратить, тебе позируя.
И почему я решила, что он какой-то особенный? Обычный старик, самодур к тому же. Времени ему, видите ли жалко! Всё равно ведь сидит! Стало как-то скучно и тоскливо. Захотелось домой, в город. Я резко встала и пошла. Он меня не удерживал.
Тётю Дашу удивил и обидел мой скоропалительный отъезд. Мне было всё равно. Думала, что больше не приеду, никогда…
Но время шло, хороня пустые обиды… И старик этот, Осенний, всё чаще приходил на ум… Я все больше убеждалась в его правоте. Все на свете происходит зачем-то и почему-то. Не бывает ничего просто так. Почему я хочу написать его портрет? На этот вопрос я так и не нашла разумного ответа. Зато полюбила разглядывать лица пожилых людей… и рисовать их, так наброски… лица, только лица… Старики перестали меня раздражать, даже их занудная непонятливость теперь вызывает только сочувствие…
Уже в марте я точно знала, что снова поеду в деревню. И обязательно напишу портрет Осеннего, может, тогда и пойму – зачем.
Тетя Даша, обрадовалась моему приезду, захлопотала у стола, не позволяя помочь. Она как-то заметно постарела за этот год, появились горькие морщинки в уголках губ. Дяди Коли дома не было.
– Николай теперь все чаще на пасеке пропадает, – тетя Даша предупредила мой вопрос, и тут же, почти торопливо начала рассказывать деревенские новости – кто родился, кто женился.
Я не решилась перебивать ее, поняла – видимо что-то важное произошло в их семье, раз они так изменились… что-то такое, о чем тетя Даша говорить не хочет. Мало ли – у них своя жизнь, своя семья. Чтобы сменить тему разговора, поинтересовалась с деланно-безразличным видом:
– А Осенний как поживает?
Тетя Даша глянула на меня почти испуганно:
– Так он же умер… Не знала?
– Умер? А кто же тогда на скамейке?… Когда? Как? Почему?
– Дак, зимой еще… Как из монастыря вернулся – занедужил… все на усталость жаловался… посмеивались тут многие: с чего, мол, устал-то – работа непыльная… не мешки таскать… А про то, что ни днём, ни ночью покоя не знал, потом уж вспомнили только…
– Из какого монастыря? – Прервала я её причитания.