— Ладно, — хлопнул я ладонями по
коленкам и встал, — Примерный план действий наметили, двигаемся
дальше. Побегу я. Через три дня тогда следующая встреча. Пока! — мы
попрощались, и я пошёл к машине.
— Ну надо же! Наконец-то господин
наследник соизволил почтить нас своим присутствием. Всего-то на час
опоздав, — язвительно-раздражённо встретил меня на арене наставник,
когда я буквально прибежал туда. Ну а что я мог сделать? Сначала
репетитор по математике задержал минут на двадцать, потом химик на
полчаса вот и результат.
— Прошу прощения, — чуть
продышавшись, произнёс я, — Пришёл сразу как освободился.
— Ну-ну, — недоверчиво произнёс он,
— Будем считать, что я поверил. Потом обсудим вопрос недопустимости
опозданий на мои занятия, а сейчас тут с тобой поговорить хотят.
Пойдём! — махнул он мне рукой и не дожидаясь моего ответа,
направился к дальнему концу арены.
— Странное место для разговоров, —
пробормотал я, но пошёл следом за ним. У дальнего выхода с арены
стоял высокий худощавый старик, с трудно определяемым на вид
возрастом. Ему могло быть как шестьдесят, так и все восемьдесят.
Глубокие морщины избороздили всё его лицо. Или не морщины? Я
присмотрелся. Шрамы, что ли? Да, похоже на то. Странно, местные
целители и следа бы от них не оставили.
— Не все шрамы нанесённые магией
можно убрать, — сухо вдруг произнёс он, как будто прочитав мои
мысли, — Выдержки вам, молодой человек, явно не хватает. Настоящий
аристократ должен уметь контролировать свои эмоции. Видимо, мне
придётся настоять, чтобы наставники плотнее занялись вашим
воспитанием.
— А ещё настоящий аристократ должен
хотя бы представиться для начала, — подхватил тему воспитания я, —
Меня-то вы знаете, а вот я вас — нет.
— А ещё наследник клана должен знать
в лицо весь высший состав своего клана, — ехидно продолжил старик,
— И этим вопросом мы также в дальнейшем займёмся.
— Это не отменяет того факта, что вы
не представились, — сухо произнёс я, чувствуя, как в груди медленно
растёт раздражение. Словоблудием каким-то занимаемся.
— Ну что ж. Изволь. Виктор
Алексеевич Морозов, — он слегка склонил голову, обозначив
пренебрежительный поклон. Не знаю, как я почувствовал, что поклон
именно пренебрежительный, отдающий лёгким презрением к собеседнику,
то есть ко мне, но почувствовал, и раздражение стало потихоньку
перерастать в глухую ярость, а он продолжил, — Дядя главы клана, и
соответственно, твой двоюродный дед.