– В
целях безопасности дверь была заблокирована, – с неохотой признал
Георгий.
– А
это точно был ваш клиент, а не пленник?
–
Мы ожидали нападения и приняли все возможные меры.
Руководство клана дало добро, впрочем, и сам игрок был не против,
он всё равно вёл затворнический образ жизни. Внутрь не мог попасть
никто, кроме охраны.
Я
почувствовал то, чего так боялся с самого начала нашего с ним
разговора. Азарт, мать его в кувшинку, снова вернулся. Любопытство
сгубило не только кошку, но и меня. Так уж сложилось, что в
последнее время моим единственным занятием стало как раз раскрытие
запутанных преступлений. Самостоятельно, с последующим устранением
виновных. И продемонстрированная картина – явно крепкий
орешек, над которым придётся хорошенько попотеть. Как именно
убили игромана?
–
Полагаю, все охранники мамой клянутся: мол, они тут ни при чём,
да?
–
Самое печальное, что это действительно так. Их
проверили.
Георгий снова щёлкнул пальцами, и окружающая
нас голограмма пропала. Вместе с ней ослабли и стягивавшие меня
ремни, живо втянувшись куда-то в недра кушетки. Преодолевая
слабость, накопившуюся в мышцах, я хотел было привычно растереть
виски, но не смог толком согнуть руку. Даже пальцами толком
пошевелить не удалось. Дошло до странного – хотел согнуть
указательный, а вместо него послушался средний. Сам же он на прямое
мысленное усилие передал свои полномочия мизинцу. С таким раскладом
даже банальный хулиганский жест не покажешь с наскока.
–
Клим, к сожалению, твоя нервная система далеко не в порядке, –
поспешил сообщить франт. – Синдром криораспада синапсов.
Единственная твоя возможность снова полноценно двигаться –
вирткапсула.
– Надеюсь, мне не придётся эту
вашу капсулу глотать, – вздохнул я.
Капсулой оказался довольно громоздкий, хоть и
высокотехнологичный агрегат весом под тонну. Смотрелся он посреди
пыльной квартирки, где мне предстояло жить, словно прилетевший с
другой планеты корабль пришельцев, пусть и крохотных. Самое смешное
– на капсулу формой аппарат походил меньше всего – скорее, на
утопленную в массивный постамент колбу, под пробку наполненную
мутной жидкостью.
Пока молчаливые (и, что самое страшное,
трезвые) техники устанавливали и настраивали аппаратуру, Георгий
предложил им не мешать и посидеть внизу, в прохладном салоне его
роскошного автомобиля. Пусть на улице понемногу смеркалось, но
духота вокруг стояла страшная. Август, как-никак.