— Да, если драгоценен сосуд сам по себе. Но... вино либо скисло,
либо пролито. Кому нужен пустой кувшин? Лучшее, на что теперь может
рассчитывать "дочь" барона Коэна, это брак с каким-нибудь
провинциальным рыцарем. Чей герб обветшал, еще когда его прадед
махал мечом на турнирах.
— Грешно рассуждать так, Гвеллан! — признаться, равнодушие и
едва ли не злорадство собеседника выводило Эриния из себя. — Что мы
можем решить, не увидев девушку своими глазами и не выяснив деталей
происшедшего? Возможно, ей повезет. И речь идет всего лишь о потере
памяти, вызванной травмой головы. Тогда последствия пройдут сами
собой спустя пару дней, от силы — неделю. Если же этого не
произойдет...
***
Теперь, когда городские ворота остались позади, карета катила
быстрее. Ветер трепал занавеску, за окном мелькали перелески,
возделанные поля, хутора, окруженные садами. Наконец дорога пошла
вверх, вновь взбираясь в гору: там, за кованой оградой, простирался
огромный парк. И над купами апельсиновых, лимонных и персиковых
деревьев возвышались шпили башенок. Отсюда они казались почти
игрушечными, словно девочки, попавшие сюда на обучение, так и не
отучились играть в куклы.
(Школа Жемчужной розы за день до описанных в прологе
событий)
— Осторожнее! Вот так, голову ей поддержите! За целительницей
послали?
— Да, госпожа директриса, Латона сразу побежала, как
только...
— Не болтай!
Перед моими глазами только колышущийся светлый силуэт и огоньки.
Как будто зимний праздник и я украсила стены и окна гирляндами...
Красиво, как же красиво тогда получилось! Только холодно. Да, тогда
на улице был мороз, впервые за столько лет...
— Ее надо немедленно перенести в лазарет. Ей холодно лежать на
каменном полу. Вы же слышите, что она говорит!
Все тот же незнакомый женский голос: распоряжается, приказывает
и... дрожит, как будто от страха. Я пытаюсь чуть-чуть приподняться,
чтобы рассмотреть стоящих возле меня. Но вижу только башмаки и
подолы длинных юбок и сорочек — похоже, ради меня кого-то подняли с
постели. Да нет, ерунда, мне просто мерещится. Это же врачи, а на
них халаты. Иначе и быть не может: я провожу рукой по лицу и вижу
кровь на ладони. И по бровям стекает что-то липкое, щекочет уголок
губ. А в волосах... осколок стекла, еще один. Они со звяканьем
падают на пол. Кто-то осторожно поддерживает меня, не позволяя
заваливаться на камни.