— Ну-ка, деточка, — голос донесся прямо от входа в палату, и вот
уже прямо передо мной оказалась невысокая пухленькая женщина. Та
самая, что вчера давала мне лекарство. В подвале. — Давай-ка
поглядим, как ты.
На ней было просторное платье в пол, рукава чуть выше локтя
перехвачены лентами. По вороту платья и подолу длинного передника
змеилась вышивка: ягодки, листья, стебельки какие-то. Неужто доктор
или медсестра в столичной клинике может выглядеть вот так? Или все
это сон или бред? Он начался вчера, когда со мной что-то случилось
в торговом центре, — и никак не прекращается. А раз это сон... не
проще ли подчиниться его законам? Ведь рано или поздно я очнусь, ко
мне придет нормальный врач, а не вот эта тетка, словно сошедшая со
средневековой гравюры, меня выпишут...
А тем временем женщина, которую в своем сне я решила называть
целительницей, разбинтовала мне голову. Осторожно провела кончиками
пальцев по затылку, заулыбалась:
— Ну вот, и ранка затянулась. Даже шрама не останется, вот
увидишь. И твои чудесные волосы...
Волосы? По подушке рассыпались вьющиеся каштановые пряди.
Полгода назад я еле уговорила парикмахершу укоротить мне их хотя бы
по плечи. Красиво, да, но укладывать этот каскад каждый день, чтобы
"ваши роскошные кудри, Алесса", как иронично замечала моя
начальница, не лезли в лицо, — это была настоящая мука. И вот они
снова при мне — космы до самой попы!
— И не так-то сильно ты ушиблась, милочка. Вот зачем, скажи на
милость, на ночь глядя было в хранилище спускаться? Там такая
лестница, что шею себе свернешь! Конечно, не уследила, ножка
соскользнула — а там шкафы, шкафы. Немудрено, что тебе колбы на
голову посыпались. И шар этот тяжеленный... Кто его только
додумался там оставить?! А порезы прошли, деточка, — ты у нас
теперь еще краше, чем прежде была!
Дверь в коридор была чуть приоткрыта, и я услышала, как кто-то
приближается к лазарету: шелест юбок, легкая поступь. Прежде я бы и
внимания на такое не обратила, а сейчас все чувства будто
обострились — наверное, от того, что я ощущала опасность. А вот
распознать ее источник пока что не могла. И вообще, может ли с
человеком что-то случиться во cне?
— Госпожа директриса! — добрая целительница склонилась в низком
поклоне, прижимая руки к груди.
— Да будет благословен твой день, Солетара! — бесцветно бросила
вошедшая и тут же повернулась ко мне. — Как твои дела, Алесса?