— Все светлые нынче стали робкими, как бабочки? — заметил
рефлекторное движение от стакана. — Это не кровь, дражайший, это
колумбийский томатный сок, продукт солнца и любви. Пейте, на вас
лица нет. Поди крови нанюхались...
Сунув в руку Клавдия стакан, Ненавистнейший двинулся вперед к
столу, в эпицентр всеобщего безумия, с каждым шагом становясь
словно выше и шире. К финалу этого недолгого пути перед участниками
конфликта возвышался расправляющий огромные крылья темный колосс в
самой жуткой своей ипостаси.
Настоящий Аваддон во всей своей красе почтил своим присутствием
скромный московский офис Инквизиции на Лубянке.
Никому из присутствующих больше не приходило в голову продолжить
дискуссию. Секунда-другая, но все потрясенно молчали. Кто выдохнул,
кто шлепал губами, кто набирал в грудь воздух для нового аккорда. И
это не было работой заклинания — само присутствие воплощения Тьмы
отменило любую возможность говорить.
— Аве, Аваддон! — пискнула одна из птицедев, тут же спрятавшись
за широкими плечами друидов.
— Не налюбезничались еще, чудодеи, колдунишки и волшебнички?
Душевно тут у вас, аж в другом полушарии стекла в окнах
вздрагивают. Гори огнем такой Свет.
— И вам, друг мой, не кашлять, — Сэм, сидевший за столом,
судорожно сжимая виски, поднял руку в приветственном жесте.
Аваддон хлопнул ладонью о его ладонь и упал в кресло слева.
— Хайре, сиятельный слепец, что, мигрень? — Темнейший зевнул и
почесал мерцающую красным светом татуировку на голой груди.
— Ты отчего такой сонный? В Большом Яблоке¹ еще ранний
вечер.
— Слишком ранний. Я только проснулся. И уже успел пропустить
такую радость. Кофе дайте западному путнику.
— Сам бери иль разучился?
Этот милый диалог походил больше на разговор друзей детства,
случайно столкнувшихся утром после бурной вечеринки у подъезда
старого дома, чем на беседу Великих: Инквизитора и Вождя Тьмы.
— Что развесили челюсти, сиятельные воины? Погасло лучезарное
светило? Не радуйтесь, фонарики, так просто нас не грохнуть.
Кровушку лишнюю начальнику-Архангелу попортить, даже обидеть
немного, а главное, реализовать неукротимое желание отправиться в
срочный отпуск — это можно. Остальное наша физиология не
предусматривает. Можете делать вид, что вы счастливы. Кстати, а
куда слинял Архисветушек Мишенька?
Он снова принял почти обычной свой вид, тьма крыльев словно
растворилась, давящее ощущение непоправимой и страшной беды
медленно рассеивалось.