Ратибор хотел было бросить в бой три
сотни ополченцев из числа тех, кто подступил к воротам, но покуда
держался на расстоянии от стен, избегая перелетающих гродни срезней
татар. Но его крепко смутила горящая башня – казалось, что еще
чуть-чуть, и пылающие бревна рухнут на головы тех, кто бьется в
проходе! Огонь уже начал перекидываться на стены, но его пока
успешно сбивают запасенной в кадках питьевой водой дружинники…
Болезненно защемило сердце воеводы – но посылать подкрепление на
помощь вставшим насмерть ратникам он не стал.
А два десятка уцелевших воев из
полусотенного отряда воротной стражи все еще бешено рубятся с
ворогом в проходе, задорого продавая свои жизни! Побросав копья,
они уже поголовно схватились за секиры – и в каждый удар их
вкладывают всю ярость к степнякам, всю за боль за разлуку с
любимыми и страх за них! И за каждого павшего русичи забирают жизнь
как минимум двух татар…
Однако воевода уже увидел, как
поганые вытащили из ворот и скинули в ров остатки разбитых телег и
целый ворох камня – а также тела тех, кто успел погибнуть в
яростной сече. Также увидел Ратибор, как сквозь ряды татар следует
вперед многочисленный отряд всадников – сотни три, не меньше. Это
были тургауды Бури – телохранители чингизида, закованные в «дощатые
брони» с ног до головы; даже их лошади защищены доспехом! Они
следуют вперед безмолвно – обесчещенные и униженные убийством
господина, подвергшиеся показательной казни своих соратников,
монголы знают, что у них нет иного пути. Только вперед! Только
победа! Или же славная смерть в бою…
Ратибор бросил напряженный взгляд на
горящую башню, что вот-вот должна обрушиться, но пока держится
каким-то чудом, хоть и пылает в полный рост. Затем обратил глаза на
все быстрее приближающихся ко рву тургаудов – и, прижав ко рту
боевой рог, трижды гулко в него протрубил! После чего бросился со
стены вниз, спеша вскочить в седло верного жеребца…
По условному сигналу воеводы бодро
порысили к Стрененской башне три сотни конных дружинников,
дежурящих у врат внутреннего детинца. С каждым ударом сердца они
набирают ход – в то время как татары, наконец, выдавили из прохода
в башне последних ее защитников! Но вместо того, чтобы броситься
вперед, они поспешили как можно скорее расступиться, растечься по
сторонам, дав дорогу бронированным монгольским всадникам… Атака
последних разметает жалкие сотни ополченцев орусутов – и тургауды
одним ударом достигнут внутренней крепости!