Попасть в ряды асигнаторов очень сложно. Их задания и
повседневная жизнь держатся в строжайшем секрете, и узнать о них
что-либо практически невозможно. Но что я точно знаю – асигнаторы
намного сильнее ловцов. И не только физически, но и превосходят
даром. Нам тягаться с элитой бесполезно, а стражи на их пути вовсе
мусор или, как недавно выразился светловолосый воин,
сброд.
Интересно, зачем асигнаторам живой разрушитель?
Светловолосый воин не позволил мне убить прокаженного, значит, его
хотят отвезти в столицу. Но для чего? Или для кого?
– Думаю, – понизила голос Данис, – живой разрушитель
и мое приглашение в Алхарм как-то связаны.
Я на нее покосилась, а девушка пожала плечами. Алхарм
– убежище алхимедиков, где воспитывают пытливые умы, и куда Данис
отчаянно не хотела ехать. И если она права, то столица замышляет
что-то грандиозное. Просто так напрягать асигнаторов никто бы не
стал.
Светловолосый воин словно почувствовал, что речь вели
под его душу, и подошел к нам уверенным шагом. Мы мгновенно
выпрямились. Даже Вэл, морщась от боли, поднялся и отдал честь,
приложив кулак к левому плечу:
– Командир седьмого поста...
– Не нужно, – отмахнулся воин. – Уже знакомились. А
вы, – он окинул меня стальным взглядом светло-серых глаз, –
представьтесь.
В голосе воина прозвенело высокомерие, от которого
внутри все разом ощетинилось. Захотелось просто развернуться и
уйти, ну, или сказать что-нибудь колкое. Но за долгие годы
издевательства в Школе за мою бездарность и непохожесть на сестер,
из-за чего меня часто называли подменышем, я научилась держать в
узде свои эмоции. Даже порой чересчур, из-за чего Вайя часто меня
упрекала. И сейчас без стеснения в отместку тоже «ощупала»
асигнатора взглядом.
Я никогда не судила людей по их облику. Красота и
уродство меня не волновали, а вот мелкие детали: то, как человек
двигается, улыбается, говорит, поступает, думает и даже одевается,
– вот это уже важно. И мужчина передо мной лишь одним видом вызывал
настороженность.
Длинные пепельные волосы воина были так туго стянуты
в хвост, что не растрепались в бою. Светлые брови постоянно
хмурились то ли от недовольства, то ли от подозрения, то ли от
банальной злости. И смотрел он сверху вниз, чуть склонив голову для
личного удобства. Играл желваками и плотно поджимал
губы.