Прошло около двух недель, прежде чем я попробовал умерить их печаль, так как я нахожу, что преждевременное утешение только напоминает горе. В течение этого времени я придумывал, какими средствами буду я содержать семью; наконец, мне предложили небольшой приход, приносивший пятнадцать фунтов в год, в глухом местечке, где я мог спокойно жить согласно моим принципам. Я с радостью согласился на это предложение, решившись увеличивать свой заработок, занимаясь хозяйством и заведя маленькую ферму. Принявши это решение, я занялся приведением в порядок своих денежных дел: сосчитал все свои долги и уплатил их, после чего из четырнадцати тысяч фунтов у нас осталось всего четыреста. Затем главной моей заботой было то, чтобы убедить семью умерить свои требования сообразно с обстоятельствами, так как я очень хорошо знал, что положение бедных людей, стремящихся жить не но средствам, сущее бедствие.
– Вы, конечно, знаете, дети, – сказал я, – что мы с вами не могли предотвратить свое несчастие, и что оно не зависело от нашей осторожности, но теперь, при помощи осторожности, мы можем сделать многое, чтобы оградить себя от его последствий. Теперь мы бедны, мои дорогие, и здравый смысл заставляет нас приноровиться к своему скромному положению. Так откажемся без ропота от всех этих великолепий, с которыми многие люди все-таки бывают несчастны, и постараемся в бедной доле обрести тот мир, при котором все могут быть счастливы. Ведь живут же без нашей помощи бедные люди, и бывают довольны, так отчего же и нам не попробовать обойтись без их помощи! Нет, дети, оставим мы с этой минуты всякие претензии на барство, у нас еще довольно осталось для того, чтобы быть счастливыми, если мы умно распорядимся и постараемся вознаградить себя за недостаток состояния, поддерживая в себе довольное чувство.
Так как мой старший сын получил высшее образование, я решился отправить его в город, где бы он мог содержать себя и помогать нам при помощи своих способностей. Разлука между друзьями и близкими едва ли не самое тяжелое обстоятельство, сопряженное с бедностью. Скоро настал тот день, в который нам предстояло впервые разъехаться в разные стороны. Простившись с матерью и с остальными членами семьи, мешавшими слезы с поцелуями, сын мой пришел попросить у меня благословения. Я дал ему это благословение от всего сердца и прибавил к нему еще пять гиней: и это все, что я мог ему дать тогда.