— Даже против Серебряных пошли, —
угрюмо добавил Толстой. — Смелый поступок, но…
— Глупый? — усмехнулся классный. —
Возможно.
Он испытывающее посмотрел на нас и
кивнул сам себе, принимая какое-то решение.
— Класс! Мы идём к стеле! И у меня
настоятельная просьба – если у вас нет Индивидуального плана
развития, то согласуйте со мной ваш выбор. Это поможет… уберечь от
необдуманных действий и приблизиться к идеальной сборке.
Ну, к стеле, так стеле. Насколько я
понял, он изначально и хотел отвести нас к ней как можно быстрее,
но Ольга попросила подождать до обеда. Хм…
Надо присмотреться к ней
повнимательней.
— Стройся в колонну по два и за
мной, — приказал классный и поспешно направился к выходу из
класса.
И, судя по тревожности, которую он
изучал, проблема с серебряными далеко не решена.
— Демид Иванович! — я, наплевав на
правила приличия, окликнул его уже почти у входа. — Эти
демонологи... Они вернутся с новой бумагой?
— Именно, — скривился классный. —
Вы, Михаил, лишь выгадали себе несколько часов.
— Даже если они нормальные? —
прогудел Мирон, вставая ко мне в пару. — Ну в смысле не
одержимые?
— Вы ещё слишком маленькие, чтобы
понять, — Демид Иванович с сомнением посмотрел на гимназистов,
строящихся в колонну по два. — Но некоторые организации слишком…
м-м-м, фанатично следуют букве закона. И самое главное для них – не
истина, а Инструкция и План.
Судя по эмоциональному отклику никто
из класса не понял, при чём здесь план. Я же понимающе кивнул.
Школьный учитель литературы
постоянно рассказывал нам что-то интересное – про государство, про
систему, про политику и её связь с наукой, культурой, искусством и
историей.
Иногда он в шутку говорил нам не
верить науке и истории, поскольку их пишут победители. И призывал
искать ответы на свои вопросы в книгах.
Книги, по его словам, как и музыка с
живописью, были зеркалом эпохи.
И именно они отражали настоящие
настроения народов.
Его любимый пример был про плановую
систему в одной из современных стран. Там от полиции требовали
определённого числа раскрытых преступлений.
К примеру, десять за неделю.
Причём из-за бюрократических
несостыковок, кража мороженки из магазина и убийство человека на
бумаге отображалось одинаковой палочкой.
На бумаге всё было гладко –
преступления успешно расследовались, эффективность органов росла
семимильными шагами, но по факту ситуация с каждым днём
усугублялась.