— Не боись, Мишка, — прошелестел
негромкий голос дедушки. — Я с тобой.
— Мы с тобой, — поправил его второй
дед, кладя свою сухую жилистую ладонь на правое плечо. — А каргу
эту костлявую и вправду не бойся.
Однажды в детстве я высунулся с
балкона, чтобы спасти выбравшегося на карниз котёнка.
Сейчас я понимаю, что котёнку было
невдомёк, что я его спасаю, и он отлично чувствовал себя на том
карнизе, но тогда я сильно испугался, что он упадёт и
разобьётся.
Рванувшись вперёд, я уцепился рукой
за подоконник и перевесился за окошко.
Тогда четвёртый этаж показался мне
какой-то дикой высотой, тело само собой обмякло, руки стали
какими-то ватными, и меня потянуло вниз.
Прямо на ухоженный газон с
цветочками.
Перед глазами мелькнула вся жизнь,
недочитанная книжка, неисправленная двойка по русскому, убитое
горем лицо мамы.
А потом я полетел вниз.
Говорят, что самоубийцы умирают ещё
в воздухе – сердце останавливается от страха. Так вот, я проверил
это на себе.
Пока я медленно, словно в фильме с
эффектом слоу-мо, переваливался наружу, сердце прыгнуло куда-то в
пятки, да там и застыло.
Дохнуло ледяным холодом смерти –
точь-в-точь как сейчас, и я обречённо полетел вниз.
Уж не знаю, как папа понял, что
происходит – увидел из комнаты или подсказало отцовское сердце, но
он успел почти в самый последний момент.
Причём схватил меня не за ногу, а за
пояс штанов – моему испуганному мозгу показалось, что я уже лечу
вниз, в то время как я ещё только переваливался вперёд.
Так вот, тот момент, когда отец
выдернул меня с балкона, навсегда отложился в памяти, как жаркая
спасительная волна, прогнавшая холод.
Правда, потом эти воспоминания
закрепила ещё и горящая от ремня попа, но тем не менее.
И сейчас, услышав голоса своих
дедушек, я испытал те же самые чувства.
Ступор, жар, дичайшее облегчение от
осознания того, что свидание со смертью откладывается.
— Пасеку открой, — шепнул мне деда
Юра, превращаясь в белёсую дымку тумана.
— И в лес сходи! — наказал мне дед
Серафим, растворяясь следом за дедом Юрой.
Я ещё какое-то время бездумно
пялился на стелу, переваривая только что произошедшую ситуацию.
Откуда появился этот холод? Что за
иррациональный страх смерти? Что, чёрт возьми, только что
произошло?!
«Надо бы поменьше чертыхаться» —
промелькнула суеверная мысль и я, вместо того, чтобы её отбросить,
согласно кивнул сам себе.