«И чего это в голову лезет всякая ерунда с утра пораньше? – подумал он. – Наверняка от недосыпа». Алексей тряхнул головой, словно от этого дурные мысли должны были рассыпаться по платформе пограничного городка с забавным названием Унгены, и пошел вдоль поезда. Сновали пограничники, постукивали своими молоточками, как и сто лет назад, железнодорожники, работала какая-то незнакомая техника, извлекая из-под вагонов одни металлические детали, заменяя их другими.
У хвостового вагона неподвижно стояли, обнявшись, две молодые женщины, словно слившись в единую фигуру скорби. Очень хотелось подойти поближе, рассмотреть их – до такой степени это неподвижное объятие показалось необычным, пожалуй, даже тревожным. Но Алексей тактично не стал этого делать и пошел в противоположном направлении. Дойдя до электровоза, он постоял, с любопытством разглядывая мощную машину, что было совсем неудивительно – кроме пригородных московских электричек и мчавшихся без остановки вдоль дачных платформ поездов дальнего следования, он толком-то никогда так близко не видел современных электровозов, поскольку обычно передвигался по миру на самолетах. А в этот раз решил по пути домой заехать к своему институтскому другу Сереже, с которым шесть лет проучился в медицинском в одной группе. Отец Сергея, офицер, после выхода в отставку вернулся в Кишинев, откуда был родом, и где у семьи была квартира, и Сергей, получив диплом врача, тоже уехал и обосновался в Молдавии. С тех пор прошло восемь лет, и все это время молодые люди не виделись, а только переписывались – сначала посылали друг другу письма, позже стали общаться по электронной почте. Алексею никак не удавалось собраться и поехать к другу, а Сергей несколько раз приезжал в Москву в командировку, но так уж получалось, что Алексей в это время либо сам был в командировке, либо в отпуске. Правда, в декабре 1999 года, собираясь в Москву на международную конференцию, Сергей решил предварительно созвониться с бывшим однокурсником, чтобы заранее обговорить время встречи. Тогда к телефону подошла домработница и сообщила, что академик Пастухов с тяжелым инфарктом лежит в клинике, и Алексей Иванович днюет и ночует в палате отца. Прошло совсем немного времени, наступил долгожданный двухтысячный год, и когда весь мир все еще праздновал миллениум, Сергей узнал из газет о смерти академика. И вновь встреча не состоялась…