Шесть камешков на счастье - страница 26

Шрифт
Интервал


Я делаю быстрый вдох и набираю другой номер.

Долгие гудки, потом женский голос:

– Здравствуйте. Вы позвонили в «Уитейкер, Стин и Брэннерман». Чем могу помочь?

– Я хотела бы поговорить с мистером Стином, – нетерпеливо говорю я.

Повисает пауза. Слишком длинная какая-то пауза Затем женщина отвечает:

– Боюсь, это невозможно.

– Он, наверное, сегодня не работает, да? – Я не скрываю разочарования.

– А вы… его клиентка? – Голос женщины слегка дрожит. Сказать, что я клиентка? Вот уж нет, еще станет копаться в бумагах и искать мою фамилию…

– Нет, просто подруга, – говорю я тихо.

Наверное, я очень сильно преуменьшаю действительность, но в каком-то смысле это правда.

– Ну… – продолжает женщина нерешительно, – на меня возложили печальную обязанность сообщать всем, кто хочет связаться с мистером Стином, что он… В общем, он умер.

Она только что сказала то, о чем я подумала?

– Вы… серьезно? – Я ошарашена.

– Да, мэм. Ужасно. Мы тяжело переживаем эту потерю, – говорит женщина и прерывается, словно ждет, что теперь я что-то скажу. Но я просто не знаю, что сказать, и поэтому она продолжает:

– Вы говорите, что мистер Стин ваш друг. Но если так случилось, что он помогал вам с каким-либо делом, его партнеры будут рады закончить работу. Все деньги, которые они заработают на делах мистера Стина, будут выплачены его семье.

– Вы точно меня не разыгрываете? – спрашиваю я в совершеннейшем отупении.

– Нет, мэм. Думаю, за подобные розыгрыши меня бы давно уволили. – По голосу слышно, что моя невидимая собеседница грустно улыбается.

То есть Нэйтан… погиб? На меня накатывает тошнота.

– Могу ли я еще чем-нибудь вам помочь? – спрашивает секретарь.

– Нет, – шепотом отвечаю я, – спасибо большое.

Вешаю трубку и несколько минут буравлю взглядом стену, пытаясь переварить то, что мне сказали.

– Что ж, – бормочу, – полагаю, вопрос решен. Нэйтан не полетит со мной в Калифорнию…

Волна чувств с головой накрывает меня…

Глава 8

Тай

Ничто не вечно в этом мире.

Эти слова я впервые услышал от своего отца, когда мне было шесть лет. Тогда умерла моя аквариумная рыбка по имени Клоун. Но одно дело, когда у маленького мальчика умирает его питомец-гуппи за десять центов. И совсем другое – когда взрослый сын теряет замечательного отца, погибшего в расцвете сил. После папиной смерти могу сказать: эту фразу я ненавижу. Потому что все еще помню ее. Ненавижу, потому что оборвавшаяся так внезапно жизнь моего отца подтверждает ее истинность.