Сперва в комнату ворвался мужской
нецензурный вопль, а уж потом на пороге появился Герцог собственной
персоной с дико перекошенным лицом и бластером наперевес. За его
спиной маячила обеспокоенная Лили, при виде композиции приоткрывшая
рот.
- Что тут… - старикан наконец
рассмотрел, что Тинка в порядке, а я еще жива, и кинулся стаскивать
с меня тело.
Оказавшись на свободе, я обессиленно
плюхнулась на кровать, вынудив наследницу забиться в угол, и ткнула
трясущимся пальцем в стремительно синеющий труп.
- Герцог, вас не затруднит выделить
пару ребят, чтобы дотащить это до Храма?
- Зачем? – растерялся старикан, уже
прокрутивший в голове сто тридцать два способа избавиться от тела,
не вызывая подозрений.
- Для учениц, - не слишком прояснив
ситуацию, ответила я.
Лили присела на корточки рядом с
трупом, провела над ним рукой, одобрительно кивнула и заговорила
вместо меня, отлично понимая, что я уже ни на что не гожусь:
- Видите ли, Герцог, сестра Мира
провела над ним обряд восстановления Равновесия – классический,
предназначенный для восстановления удачи и справедливости в жизни.
Но не завершила линии пентаграммы, и вместо Равновесия
восстановился первоначальный состав веществ, из которых состояла
часть его внутренних органов. Я думаю, это будет очень важным
практическим пособием для старших послушниц Храма, готовящихся
занять наше место. Им следует видеть, к чему может привести
малейшая небрежность.
Теперь Герцог уставился на труп с
суеверным ужасом, но согласно закивал, а из списка пациентов,
похоже, исчезло несколько имен – хоть сами они об этом еще и не
подозревали.
- Я должна принести свои извинения, -
выдавила я. – Но сегодня я не в состоянии восстанавливать
Равновесие для кого-либо еще.
Кажется, озвучивать это было уже
необязательно, но список наверняка подсократился еще чуток,
облегчая Лили жизнь.
А мне, похоже, предстояло получить
нехилую взбучку…
У него даже слов не хватило в первый
момент, когда я притащилась в участок как была – вся в чужой крови,
серая от магического истощения и на подгибающихся ногах, - и
коротко изложила произошедшее, рухнув на диван и уже не порываясь
ни встать, ни хотя бы увернуться от подушки, коей меня, разумеется,
тотчас же попытались придушить.
Потом слова все-таки нашлись, и я с
четверть часа выслушивала свою предполагаемую родословную, в
которой, по мнению ищейки, успели отметиться самые неожиданные
экземпляры флоры и фауны. Отрицать я не пыталась, потому как
действительно в какой-то момент почувствовала себя близким
родственником кривого дуба и десятка умственно отсталых пустынных
ящериц, и покорным ушастым поленом дослушала обличительную речь до
конца. Кажется, только когда я не стала огрызаться, до капитана и
дошло, что нужно было сначала хотя бы воды мне предложить, а уж
потом так многоэтажно переживать по поводу расследования, в котором
оборвалась самая надежная нить, наверняка ведущая в столицу.