Фергас смотрел и смотрел на студентку, щурясь от непрекращающегося дождя. Изучал каждое движение, пытаясь понять, что же с нею было не так. Как она держала спину, и этот упрямый взгляд исподлобья, когда сил почти не оставалось, но девушка никак не могла признать это. И очередной разворот тонукана для отражения удара. Под каким углом оружие рассекало мокрый воздух. Такой своеобразный поворот запястья, что позволяло облегчить нагрузку и уменьшить боль. И шаг в четвертую позицию, когда всякий другой применил бы третью…
Фергас снова вгляделся в черты лица девушки и почувствовал, что не дышит. Он просто не мог вдохнуть сейчас, когда озарение, наконец, настигло его. Оно сжало грудь, оно выбило воздух из легких. Заставило сжать кулаки до боли, а глаза налиться ярким золотом. Только в последний момент маг сдержался, переводя дыхание.
Невозможно… Это просто невозможно! Синхелм точно сошел с ума! Проклятый вояка утратил всякий рассудок! Иначе он просто не мог объяснить причину, по которой притащил в свой родовой замок это дитя. Да еще и назвал своей дочерью.
— Безумец… — сквозь зубы проговорил Фергас, не заботясь, что его мог услышать стоящий рядом Хэйл.
13. Глава 13
Под конец тренировки Ванда явственно ощущала на себе чей-то пристальный взгляд. Нет, это был не Хэйл. Преподаватель срывал голос, пытаясь вбить в их головы хоть немного знаний, и дай ему волю, наверняка вбивал бы их тонуканом. Ванда заметила уходящего Фергаса, когда занятия были окончены и товарищи стали покидать площадки. Пришел сюда как декан? Или за ней следил? Ванда не льстила себе до такой степени. Но была встревожена, припоминая прошлое происшествие со статуей.
Предпримет ли Фергас еще какие-то попытки навредить ей? Как поведет себя, когда наконец будут получены известия от Ламона? Ведь не пожалел, даже зная, что подверг опасности единственную дочь лучшего друга. Что остановит мага теперь, когда ему известно, что она приемыш? Или Фергас знал раньше? Мог отец написать об этом в своем письме?
Ванда проводила его взглядом и замерла, когда на мгновение обернулся. Возможно, ей показалось, но на лице декана промелькнуло нечто сродни смятению или даже, что совершенно невероятно, страху. Затем маг вновь стал привычно мрачным, отвернулся и отправился прочь, к отведенному для кланкеев крытому хранилищу.