Мои угрозы влияют на нее даже
лучше, чем я представлял, что не может не радовать. Возликовав, поднимаю с пола
букет и демонстративно бросаю тот в урну рядом с моим рабочим столом, не забыв
напоследок отряхнуть ладони, словно то были не ромашки, а вонючая полынь.
– С этого момента все подарки летят
прямиком в утиль. И это не обсуждается.
– Как скажешь… - Мирослава кивает и
уже готова развернуться на сто восемьдесят градусов, чтобы покинуть станы
кабинета, как я прерываю ее, вынудив остаться на месте.
– И да, - снова сажусь на стол, за
которым чувство уверенности в себе моментально продырявило потолок. –
Субординация для тебя – это пустой звук? Почему говоришь со мной так, будто мы
приятели?
В ответ Мирослава зло бубнит себе
под нос, но я не могу разобрать ни слова.
– Ты что-то сказала?
– Я вас поняла. Надеюсь, впредь такого больше не случится и все подарки
полетят в урну.
Сказано – сделано. Стоило новому правилу
и запрете служебных романов и каких-либо намеков на отношения в стенах компании
вступить в силу, как работа начала идти в горы и проекты, которые до этого
тянулись до самого дедлайна, теперь завершали в срок, а то и раньше
положенного, что не могло не радовать. Мирослава же демонстративно выбрасывала
подарки в урну, которые ей все продолжали присылать поклонники и клиенты, с
которыми ей однажды приходилось иметь дело и сглаживать углы доброй, хоть и не
искренней, но улыбкой.
А еще отец стал бывать в стенах
компании чаще, чем обычно. Помогал решать проблемы или давал советы, странно
смотрел на меня и почему-то каждый раз просил уволить Мирославу, словно та
готовила заговор мирового масштаба.
– Скажи мне прямо – почему так
отчаянно хочешь, чтобы я ее уволил? – спрашиваю у отца и сверлю того взглядом, в
надежде найти на его взволнованном лице ответ на свой вопрос.
– Эта девка однажды разбила тебе
сердце, после чего мне было больно на тебя смотреть, - мужчина убирает
документы в сторону и уже серьезным голосом продолжает. – То, что разбито,
никогда не склеишь.
– Знаю. Не волнуйся, я к ней не
привяжусь, - говорю это скорее себе, чем ему. – Не в этот раз.
Осталось лишь следовать намеченному
плану и своим словам, что на деле оказалось не так просто, как ожидалось.
Не все партнеры, с которыми мы
сотрудничали, были адекватными. Если до сегодняшнего дня я видел только тех,
кто целовал Мирославе руки, одаривал подарками и вели себя по отношению к
девушке по-джентльменски, стоило мне вернуться с очередной встречи в компанию, как
меня чуть не сбивает с ног беременная девушка, чье имя в списке недобросовестных
сотрудников почти возглавляло первую десятку. Глаза ее словно пуговки панически
смотрели на меня, а сама нервничала так, словно у нее только что отошли воды.