– Подождите, другое. Я танцевать хочу, а не работать.
– А, сейчас! И… – заиграла незнакомая красивая мелодия, разум очистился, и сил как будто прибавилось.
– Все за работу! – выкрикнула я и скрылась на кухне.
В зале за старшего остался гном Твёрдый.
Глава 13. Что я наделала?
Домой ехала уставшая, но довольная, поздно вечером без капризов согласилась на карету. Кто меня в темноте узнает: едет карета себе по пустынным улицам, если только пьяная компания мимо пройдёт или запоздавший путник. Я задёрнула шторку и откинулась назад, напротив дремал моронг. Гномы же ехали позади, в ещё одной карете, но несколько всё же были со мной. Нет, не со мной внутри кареты, а кто-то сидел с кучером, кто-то сзади на запятках. Возможно, и на крыше, с них станется после слов главного.
«Охрана госпожи — прежде всего, – гордо сообщил Твёрдый, а потом, улыбаясь в усы, добавил: – Помощь в таверне – это пока никто не знает вас в лицо. Если госпожу раскроют, то мы будем охранять во все глаза, руки и топоры!»
Как пафосно. Улыбнувшись, подумала, столько дел удалось переделать. Вот куда бы я без помощников? Магию больше в приготовлении не использовала, хотя та так и норовила поучаствовать.
Гномы нашли плотников, те с помощью магии починили всё, что требовало починки. По ресторации разносился запах дерева, краски, и всё это смешивалось с ароматами жареного мяса и овощей на гриле.
Какие-то мелочи плотники пообещали доделать на следующий день. Под конец дня я всё же заказала обновление столешниц, лавок, стульев. Те пообещали всё обработать, царапины убрать и покрыть свежим лаком.
На поздний ужин дорогим родственницам я везла тушёное мясо с овощами, фрукты и пирожки с вишнёвым вареньем. Должна признаться, что пирожки я делала себе любимой и работникам, но четыре оставила (один для моронга, которому пришлось оставаться в замке и прислуживать).
Днём Эри Морская, после того как закончила намывать зал, по моей просьбе сбегала к модистке и, отдав аванс, отправила ту в замок.
Со слов вернувшейся девушки, мадам Лерки очень возмущалась: оказалось, что она уже имела дело с моими драгоценными сестричками и мачехой. Те не оплатили последние заказы, но платья требовали, примерив, не хотели отдавать, заверяя мадам, что очень скоро принесут деньги. Женщине пришлось пригрозить стражей правопорядка и напомнить, что судья приходится ей троюродным братом. Обозвав мадам Лерки скрягой, сквалыгой и непорядочной женщиной, мачеха всё же отдала платья.