— Ладно, попробую.
Улыбнувшись ему, я решительно
двинулась на очередной урок. А затем на следующий. И на новый… К
трем часам, когда пришло время пообедать, в столовую наша семерка
вошла, едва переставляя ноги. Всем было не до шуток и веселья. Да и
веры в успешное завершение учебы на выбранном факультете сильно
поубавилось.
— Такое ощущение, что все
преподаватели получили задание замучить нас до смерти, — промямлил
Антуар, встав за мной в очереди за едой. — И ведь сегодня была одна
теория. История королевства, этика, введение в профессию… А что
будет, когда дойдем до практических занятий?
— Завтра узнаем, — ответила я, вяло
ворочая языком. — Там три пары новых предметов, один из которых
будет преподаваться в бункере. А сегодня нужно ещё в библиотеку
успеть и написать доклад.
Другие студенты, встретившись в
столовой, веселились и радовались встрече. Наверняка им, как и
положено в первый день учебы, почти ничего не преподавали и ничем
не загрузили. И от этого становилось особенно грустно. Но совсем
настроение упало, когда на моё плечо опустилась рука дражайшего
братца, а над ухом раздалось его заботливое:
— Приятного аппетита, Кая. Как первый
день в академии?
Я просто обернулась и посмотрела на
Хакана. И он все понял. Отпустил плечо, отступил, а потом тихо
сообщил:
— Увидимся позже. Зайду к тебе
вечером.
— Заходи, — кивнула я и отвернулась,
продолжив есть суп.
— Это твой брат? — с новой, особенной
интонацией спросила Эсма.
Я кивнула.
— Но ты же планировала весь вечер
пробыть в библиотеке, — напомнил мне Оскальд, отодвигая уже
опустевшую тарелку с первым блюдом и приступая ко второму.
Я снова кивнула. Антуар понятливо
усмехнулся, а Эсма открыла рот,будто хотела что-то сказать, но
передумала и комментировать наши с братом отношения не стала.
Дальше все ели молча, каждый думая о своём.
***
Последующие полдня я действительно
провела в библиотеке. Подготовив доклад и заучив кое-какую полезную
информацию для будущих занятий, уже собиралась уходить, когда ко
мне подсел Антуар.
— Эй, Кая, видела расписание на
завтра? — спросил рыжий таким панибратским тоном, будто мы были
друзьями с детства. — Это ужасно. Я умру от стыда.
— Непохоже, что ты знаешь о стыде или
умеешь смущаться, — пробормотала в ответ. — И все же рискну
спросить: о чем речь?