— Хорошо, — успокоил я Борща, и тот,
бросив на меня последний взгляд, удалился.
Одногруппники сразу обступили меня, и
стоявшего рядом со мной Шуйского.
— Вот ты дал жару! — восхищенно
произнесла Вероника, разглядывая меня так, словно первый раз
увидела. — Как у тебя получилось-то? И вот же засада: снять не
получилось! Это же бомба просто!
— Да, — добавила Вяземская, — Я
такого даже на отцовском полигоне не видела. Ты вообще крут!
— Ага, — добавила Пожарская, смотря
на меня своими зелеными глазками.
— Да откуда я знаю?! — в сердцах
воскликнул я. — Я вообще до сегодняшнего дня не считал себя
магом.
— Иметь такой талант, — задумчиво
произнес брат рыжей девушки. — И не знать об этом… Это преступление
перед родом!
— Я сам себе род, — саркастически
посмотрел я на него. — И уж как-нибудь прощу себя.
— Ребят, давайте заканчивать с
вопросами. Видите, человек сам не понимает, как это получилось, —
вступился за меня Шуйский. — У нас сейчас что?
— История, вроде, — тихо заметила
Варвара Годунова, с интересом разглядывая меня.
А она, кстати, очень даже ничего… Вот
же блин! Еще не хватало, чтобы она мне понравилась!.. Я вообще-то
должен их ненавидеть, но вот не получается у меня. А надо, Веромир,
надо.
— Тогда пошли на историю, — предложил
Иван. — А то опоздаем. Там ведет Мымра. Не советую никому к ней
опаздывать.
И мы двинулись к выходу. По пути
Шуйского забросали вопросами.
— Почему "мымра"?
— А ты откуда знаешь?
— Слушай, а действительно, откуда ты
такой информированный? — подозрительно поинтересовалась
Вероника.
— Нужно в интернете своих учителей
изучать, а не скандальные блоги пилить! — фыркнул Шуйский, свысока
глядя на Трубецкую. — Почему Мымра? Потому что её фамилия Мымрева.
Она, кстати, единственная простолюдинка из преподавателей Академии.
Зато доктор исторических наук, даже какие-то там международные
степени имеет. К тому же, как на неё посмотрите, так сразу и
поймёте, почему её так назвали.
— Да преувеличиваешь ты всё! —
вмешалась высокая симпатичная девушка… Ольга Сабурова, кажется.
Знаю я эту Мымреву. Нормальная женщина. Ну, суровая… Так ей за
семьдесят уже, а ни детей, ни мужа…
— Я её родословную не изучал, —
парировал Шуйский. — Я говорю, как её называют в Академии. Ну
извини, но с моей точки зрения, её симпатичной точно не назовешь.
Так что вот сегодня после истории и поговорим.