— Прости, Яр, — уверенно говорит
Грач. — Я был не прав.
Глаза распахиваются сами собой.
Серьезно? Да нет, не может быть…
— А знаешь, Юля сказала, что от
кого-кого, но от меня она такого не ожидала. И что-то там про тихий
омут с особо жирными чертями. Но если честно, услышать такое про
себя было даже приятно, — и он смеется.
Смеется, черт побери! Боги, что она
должна сделать, чтобы он на нее все-таки наорал?! А ведь однажды
она сделает, она в этом не сомневается… И от этого еще
страшнее.
Яра снова разворачивается к нему
лицом.
— Это ты прости, — шепчет она, не
глядя на него. — Я не должна была всего этого говорить… Я просто…
Ну, не знаю… Ждала, что ты меня как-то по-иному представишь. Чтобы
стало понятно, что я не просто Яра. В общем, глупость сделала.
— Бывает, — кивает Григорий. — Только
больше так не делай, а то мало ли с кем я разговариваю. Но мы оба
хороши. Я чего-то смутился, когда надо было сказать…
И Яра не сдерживается и тянется
обниматься. И как же приятно это делать, особенно когда он обнимает
в ответ.
— Ты как так быстро меня нашел? —
спрашивает она.
— Я хотел тебя у Сокола перехватить,
но не успел. Пришлось брать след.
— Чего? — обалдевает Яра.
Григорий смеется.
— Я безопасник, — отвечает он. — У
меня свои фокусы. А мы нехорошо расстались, неправильно. Не стоит
расходиться, поругавшись и не помирившись.
Но Яра пропускает это мимо ушей,
потому что…
— Да ты сбежал ради меня с работы! —
с восторгом понимает она.
— Угу, — улыбается Грач. — Все, мне
светят выговор с занесением в личное дело и последующее увольнение.
Так и знал, что ты не доведешь меня до добра.
Яра несильно бьет его кулаком по
груди. Сильно чревато ушибом кисти. Проходили уже. Григорий снова
смеется. Что-то уж очень у него хорошее настроение сегодня.
— Ты так рад встречи с этой Юлей? —
ревниво интересуется Яра.
— Да нет, — усмехается он, — просто
все вспоминаю взгляд, которым она одарила меня, когда ты ушла. Я на
курсе самый тихий был. Много учился и почти не развлекался. Мне
после смерти отца еще долго не хотелось развлекаться. И все быстро
уверились, что я ботаник и ни на какую дерзкую выходку не способен.
Хотя, честно говоря, в какой-то момент я и сам в это поверил. А
потом в мою жизнь ворвалась ты.
— Значит, так меня в следующий раз и
представляй, — предлагает Яра. — «Ярослава — моя самая дерзкая
выходка». Меня устроит.