– Городишко впритык к многомиллионному мегаполису. И – волки?
– Крысы-мутанты! – отгавкнулся я.
– Не, и ты глянь, как клёво разделано. Прям экспонат в анатомичку. Это что ж за волки такие шибко культурные?
– Димон, крест на тебе есть? Нет криминала – айда до дому. Вызовем санитарную службу – или кого там – и пущай они на медведей сафари устраивают. Развели пампасы.
– Да что ж, теперь не доищешься, кто отстрелом заниматься должен. Здесь же ничейная зона, Землицын…
– Устами младенца, Колымагин, то есть твоими… Ничейная она. И – зона! Уходим. Захлопывай лавочку, Колымагин. Хватит трупяшниками наслаждаться.
Толпа любопытных по периметру места происшествия заёрзала. Из неё снова выступила Она.
Я только теперь смог её рассмотреть.
* * *
«Трясовея… Огневея… Ледовея…»
Что это в ушах зудит?..
Чокнутая. Как есть блажная. Бродяжка неприкаянная. Сама в рванье. Руки в цыпках. Рот обмётан. Сутулая. Неуклюжая. Косолапая.
Только в уши кто-то шепчет:
– «Ни руды, ни крови, ни щепоты, ни ломоты…»
Всякая дрянь мерещится.
…И зачем я за ней пошёл?
В такую не то что влюбиться, в глухую полночь увидишь – со страху откинешься.
– «Полуночница…веред… умоюсь ни бело, ни черно, утрусь ни сухо, ни мокро, умываюсь красным молоком, утираюсь маковым цветом…»
Чур меня!
Заподозрил я её, что ль?
Да доходяге этой мухи не прихлопнуть. А покойничек с выеденными внутренностями…
Ну, стоит, ну, смотрит. Мало ль, кто раззявился.
Нет, ну вот зачем попёр?
То ли обрывки песен. То ли глюки. То ли просто шорохи. Кто-то прямо из пустоты, обозначась одной своей тенью, провёл рукой по моей щеке. Я пихнул пустоту – и ладони оказались в чём-то липком.
И запричитали кликушески, завздыхали, заплакали уже хором. И не в уши – прямо за лобной костью.
– «Так меня бы ты дожидался, не мог бы без меня ни жить, ни быть, ни пить, ни есть, ни на утренней заре, ни на вечерней, ни в обыден, ни в полдень, ни при частых звёздах, ни при буйных ветрах…»
Сгинь, пропади, окаянная сила!
А не я ли сам себе всё нашёптываю, сам себя завораживаю?..
Глаза у неё были, как ирисы. Синие с золотым. Глаза-цветы, но – волчьи. Я в зоопарке такие видел. Совершенно осмысленные, но смотрят на тебя, как на кусок мяса.
Глаза мерцали, как болотные огни. Болотная нимфа…
Я с ней заговорил с ухваткой откровенного съёмщика, подыскивающего одноразовый перепихон.