Позабыв о безопасности, наклоняюсь и шарю рукой по полу. Автомобиль виляет, где-то сбоку раздаётся возмущённый гудок.
Есть!!!
Выныриваю из-под приборной панели и судорожно принимаю вызов.
– Мам!
– Громкость, – шепчет он одними губами, и я послушно исполняю его просьбу. По салону раздаётся привычно ворчливый голос мамы. Она всегда разговаривает так, словно возле лица летает рой мух и невероятно её раздражает.
– Наташа! И где тебя носит?!
– Мама, где Миша? – наплевав на обещание и осторожность, выпаливаю единственно волнующий сейчас вопрос.
– Здрасьте! Так подружка твоя какая-то с работы забрала! Часа два назад ещё. Сказала, что у тебя дела неотложные нарисовались, – и тут же с претензией: – И какого это рожна я от чужого человека узнаю, что ты мальчишку с собой взять решила на юг свой? Ты же хотела одна отдохнуть!
Бросаю быстрый взгляд на Кая. Он весь подобрался, словно бойцовский питбуль перед нападением. Быстрым движением облизал губы и проговаривает по буквам:
– Молчи.
Что делать? Что делать?!! Что же, блядь, делать?!
Может, заорать, где я, и пусть срочно звонит в полицию? Я успею, точно!
…но что-то твёрдое, уткнувшееся мне в ребро, сразу сузило круг выбора ответа до единственно верного:
– Я… передумала, мам. Решила взять Мишу с собой, ему же полезен морской воздух.
Кай посылает мне одобрительный знак глазами и слегка послабляет давление.
Пистолет? Нож? Но откуда? Его джинсы такие обтягивающие, что спрятать там что-то толще билета на трамвай просто невозможно!
Где он хранил оружие всё это время?
Строить логические цепочки в такой стрессовой ситуации крайне обременительно, поэтому я просто добавляю в микрофон, не сводя пристального взгляда с попутчика:
– Мам, у нас всё в порядке, не волнуйся. Но на всякий случай не открывай дверь никому незнакомому, ладно? Пообещай мне! Слышишь? Поклянись!
Синие глаза сверкнули гневом, и давление в ребро стало ужасно болезненным.
– На-ать, ты чего странная такая? – в голосе на том конце трубки подозрение. – Ты где?
– Закругляйся, – шепчет он и просто не оставляет мне выбора…
– Я в дороге. Еду… За Мишей, – подавляю всхлип и выпаливаю: – Ну пока, мам. До связи. Я тебя люблю.
Кай молча забирает у меня свободной рукой телефон и недовольно поджимает губы.
– Почему вы, женщины, такие непонятливые? Вечно всё усложняете, вот зачем… – смотрит на экран и, убедившись, что звонок точно завершён, снова засовывает мобилу в карман. – И что это за страдальческий вид, как будто я тебя на голгофу везу? Сказал же, что с твоим сыном всё в полном порядке, ему сейчас там даже лучше, чем с твоей матерью. Ребёнок ел яблоко на улице грязными руками – полнейшая антисанитария.