Не то чтобы я против, но сколько не дай, ей мало. Настолько, что
сон уже давно превратился в кошмар. И конца краю ему не видно,
потому как, даже получив свое, она не уйдет.
Под стоны терзающего мою плоть чудовища в глазах темнеет.
Последние силы покидают меня, и я с облегченьем проваливаюсь в
спасительную тьму. Туда, где смогу уже наконец отдохнуть.
Но в этом сне нельзя спрятаться или убежать. Златоглазый кошмар
меня быстро находит, и все повторяется вновь.
***
Пробуждение было не из лучших, даже если учесть, что у меня их
всего два, и первое было в состоянии тушки на разделочном столе.
Как и тогда, я оказался полностью голым, но хотя б лежал на вполне
приличной постельке. Кровати, способной вместить троих, как я,
вместе с партнершами. Тут даже подушки были, сложенные аккуратной
стопкой на другом конце.
Когда я очнулся, за окном была ночь. Какое-то время прикидывал
сколько проспал, но потом бросил эту затею, вспомнив, что она вроде
как здесь всегда. Все еще сонный огляделся по сторонам, пытаясь
понять, куда меня закинула судьба. Благо мерцающий шар на столе,
давал малость света.
Комната была, по меркам замка, небольшой, но уютной и весьма
аккуратной. Помимо кровати здесь имелся заваленный свитками стол и
стулья, несколько полок с книгами, пара шкафов. Напротив витражного
окна стояла деревянная бадья, вроде ванны, тумбочка с кучей
флакончиков, тазик с мочалкой, ведро. Не удивлюсь, если за дверью
рядом окажется женский гардероб.
Что ж, видимо, Лааль не придумала ничего лучше, чем перенести
меня в спальню одной из сестер. Для Великой и Неповторимой масштаб
маловат, а вот для какой-нибудь недобогини сойдет. Судя же по
коллекции ножей на одной из стен, я даже догадываюсь для какой.
Хорошо хоть самой ее здесь нет, а то б мог и не проснуться вообще.
Неудивительно, что здесь так хреново спалось.
К слову, от моего ночного кошмара не осталось и следа. Даже
кровать была в приличном состоянии, без всяких подтеков и следов,
хотя при таких снах я должен был с ног до головы обкончаться.
Чувствовал, правда, себя паршиво: будто меня долго били, а потом
еще по ступенькам таскали туда-сюда. Впрочем, если сюда меня
доставляла хвостатая, так могло и быть.
Возможно, именно поэтому я сейчас олицетворение слов: слабость,
упадок, тоска. Довольно-таки мерзкое состояние. Не думаю, что у
меня есть него право. В конце концов, мне еще мир спасать. Не весь,
к счастью, а лишь одной невыносимо коварной богини, что своими
забавами меня почти в могилу свела. Где она кстати, и чего
ушла?