— Надеюсь, — буркнула Лааль и со вздохом приподняла Лалу за
волосы, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты долго еще там будешь
возиться? Нет, я, конечно, не против, но что ты там вообще делаешь,
а?
— Ой, что только не делаю, — хитро улыбнулась Лала и медленно
провела кончиком языка по губам. — Исследую, проверяю,
щекочу...
Лааль ловко ухватила ее за язык и подтянула к себе.
— Исследуй что-нибудь посущественней, раз уж начала, —
раздвоенный язычок нырнул в приоткрытый рот Лалы, и губы сестры
заглушили ее восхищенный стон. Поцелуй был недолог, но, как и
подобало Непревзойденной, чертовски хорош. — Справишься, и я, может
быть, пощекочу тебя сама. Ты все поняла?
— Да, моя госпожа, — промурчала Лала, перемещаясь вниз. — Слушаю
и повинуюсь. Позволь недостойной рабе твоей, довести начатое до
конца. Прими мое тело и ласки, да излей на меня благодать.
— Раба, заткнись уже и займись делом, — Лааль отпустила ее
волосы и с легким вздохом запрокинула голову назад. — Твоей госпоже
грустно и хочется немного тепла.
С коротким смешком Лала пожала плечами и припала к сестре в
страстном подобии поцелуя на извращенный лад. Задвигалась,
постепенно подключая язык, пальцы, неспешно выравнивая темп.
Неважно, что было или произойдет в Замке Семи Небес. Сейчас
старшая в ее власти. Стонет, дрожит, выгибается. Тает в руках,
кусая губы в кровь.
Немного тепла? Легко. Благо, Лала давно знает, что делать и
как.
Через несколько минут ходьбы по лесу двухвостая опять сползла и
уперлась сиськами мне в плечо. Чересчур уж у нее кожа гладкая,
словно шелк — я даже проверял. Не специально, конечно, но ладонь то
и дело соскакивала на разные места, шарила, мяла. В общем, наощупь
Дэл очень даже ничего: упругая, подтянутая, с выпуклостями где
надо. Тощая, конечно, и для женщины мелковата, но сейчас это даже
хорошо, а на потом у меня и Лааль есть.
От мыслей о рогатой в паху перехватило, и я усилием воли отложил
их до лучших времен. Пора брать себя в руки и начинать думать
головой, ведь увидимся мы очень нескоро. Со вздохом глянул вниз,
перекинул сопящую напарницу повыше и замер, пытаясь разобрать
людские голоса. Здесь, возле костров, их хватало: пьяные крики,
вопли, женский визг, смех.
Что ни говори, весело у них там — песни, пляски — полный набор.
Нам бы с двухвостой сейчас приодеться, а там, где люди гуляют, уж
что-нибудь да найдем. Если надо, я даже кого-нибудь соблазню и
раздену. Инкуб я или кто? Только сначала, надо чем-то прикрыть
моего торчащего друга. Я ж так всех девок распугаю, да и мужиков
чересчур возбужу. Конкурентов никто не любит.