— Так, сейчас что-то будет, держитесь! Нинель, я на тебя
рассчитываю, не слети с острова. — попросил я, вглядываясь в темную
бездонную воду. Пятно мрака приближалось все быстрее, и я уже мог
разглядеть пасть, полную длинных иглоподобных зубов, когда угорь
вынырнул, подняв новую волну, и тут же рухнул всем телом вниз,
хватая меня пастью.
— Лансер! — крикнула испуганно Виолетта. Но стоящая на одной
стороне со мной Брианна видела, что враг промахнулся. Хотя вернее
было бы сказать, что он действительно умудрился меня схватить,
только не настоящего, а иллюзорную копию которой я прикрылся для
отвода глаз.
— Быстрее! Бьём все, в одно место! И раз! — крикнул я, создав
воздушную циркулярную пилу. Вот и пригодились заклятья
подготовленные еще против Конрада. Диск врезался в податливую
водяную шею змея. С другой стороны тела, со всего размаха ударила
своим мечом Нинель, вложив в клинок стихию земли. Брианна во всю
рубила врага своей алебардой, и только Виолетта пыталась попасть по
глазам.
Змею все происходящее явно не нравилось, он попробовал
сопротивляться. Повел головой из стороны в сторону, пытаясь
сбросить нас с острова, как в прошлый раз, но мы уже глубоко
врубились в его стихийные мышцы, и вместо мощных толчков – лишь
несколько дернулся, не причинив никакого вреда. Не знаю уж, были ли
у этой твари мозги – судя по тому, что я видел никаких внутренних
органов внутри нет, но тварь быстро сообразила, что так ее и
прикончить могут.
Монстр подался назад, пытаясь скрыться в глубине, но мы с Нинель
поняли это почти одновременно. Я ухватил стоящую рядом Брианну за
руки, и шагнул вперед, вонзив ее божественное оружие в кораллы, на
глубине полуметра от шкуры змея. Нинель воткнула меч, с другой
стороны, направив лезвие вдоль тела.
Слизь хлынула по обеим сторонам плотным потоком, и теперь я
наконец понял, что это не совсем вода. Как и с первостихией камня
она отличалась от обычной воды как гранит от тела шипохвоста.
Ожившая стихия, получившая причудливую форму. И все же некоторые
законы живых существ на нее действовали и когда гигантский угорь на
метр сдвинулся назад, его шкура окончательно не выдержала,
затрещала и лопнула.
Хвост, и без того терявшийся в темноте, быстро ушел под воду, а
оторванная голова начала быстро терять в объеме. Я видел, как
силовые линии сплетаются, концентрируясь в пустых глазницах
монстра, закручиваются, будто подтверждая поговорку про то, что
глаза — это зеркало души, но мне сейчас было не до
предрассудков.