Стальной коготь размером с ветряную мельницу напоминал собой
гильотину.
Но он все равно полз. К своей смерти. К своей мести.
Десять метров стали для него личной “зеленой милей”.
Травес с видимым усилием приподнял коготь. Немного, лишь на
самую (для дракона) малость, но достаточно, чтобы букашка смогла
под него заползти.
– Ты готов, Хаджар Дюран?
– Давай, морда. Приступай, к чему бы ты там ни приступ…
И пещеру затопили крик человека и рев дракона.
[Сообщение пользователю! Несанкционированные изменения
физической структуры носителя! Замена одного из центральных
органов!]
Старое сердце Хаджара, пережившее столь много боли и отчаяния,
тонуло в водовороте. В его же груди теперь билось сердце дракона,
созданное Траверсом из капли его крови и всей воли, что он смог
найти в себе.
Умирал дракон и перерождался человек.
Рушились вековые цепи, падала древняя темница, и потоки воды,
обволакивая извивающееся в агонии тело, понесли его в сторону
мерцающего над поверхностью солнца.
Но как же так случилось, что человек с нейросетью оказался перед
глазами дракона и получил его сердце?
Он никогда не был удачливым человеком. Так начинаются многие
истории, и так же начинается и эта. Он родился в пятницу
тринадцатого, в день, когда шел ливень и град. Уже один лишь этот
факт намекал на то, что судьба у него будет непростой.
Видимо, так же думала и мать.
Обычная уличная дурочка, залетевшая от такого же не
облагороженного интеллектом “правильного пацана”. Они бросили его
на порог местной больницы. Не положили, а именно бросили из
проезжающей мимо машины. Боялись, что увидят или еще чего-нибудь в
этом роде. Так что не стоит удивляться, что буквально с рождения он
оказался прикован к постели, будучи способным пошевелить лишь
правой рукой.
Наверное, с переломанным позвоночником, черепно-мозговой травмой
он не должен был долго прожить. Но вот только он решил иначе.
Решил, что будет жить.
Его определили в специальный детский дом. Там он существовал до
двенадцати лет. Вечно один, в маленькой каморке. Иногда к нему
заглядывали другие обитатели детдома.
Они считали, что умеют отлично шутить над ним. Над тем, как он
не мог говорить и только забавно дергал рукой, когда они играли с
ним в свои игры. Надо ли уточнять, что он никогда не выигрывал.
Кроме них пару раз в день заходила работница. Она мыла его,
чистила и меняла белье. Часто ругалась. Сетовала на жизнь и на то,
что ей выпало ухаживать за овощем. Порой, когда у нее было совсем
плохое настроение, она его била.